Мир над пропастью

Она завоевывала его почти год. Любила и добивалась, а он снисходительно принимал это обожание, не отвергая ее, но и не приближая. Но энергией Вита обладала, по выражению Лерки, термоядерной, и в конечном итоге терпение и громадное желание сделали свое дело. В начале июля, после сессии, когда его семья отбыла на дачу, они стали любовниками. Жизнь заиграла для Виты новыми красками. Она и не подозревала, каким наслаждением может быть интимная близость. Да, это стоило всех ее усилий, ее четырех лет преданной и почти безнадежной любви. Да что там четырех лет! Если бы в обмен на недолгое счастье с ним ей нужно было бы отдать всю жизнь, она сделала бы это, не задумываясь.

К тому времени она уже знала всю его биографию. Женился по любви, долго не было детей, только через десять лет после свадьбы родился болезненный мальчик. В постоянных попытках забеременеть жена изменилась до неузнаваемости. Из веселой, доброжелательной, чуть стеснительной девушки превратилась в озлобленную, истеричную неухоженную стерву.

— Я так благодарен тебе, Вита, — сказал он однажды, когда они сидели в кафе.

— За что?

— За то, что ты никогда не напоминаешь мне, что я женат. Ничего не ждешь от меня и ничего не требуешь. Понимаешь, обвинять меня в том, что я женат, — он так и сказал «обвинять», — это все равно что обвинять калеку в том, что он калека.

Как ее поразила тогда эта фраза! Она еще не знала тогда, что это нечто вроде гимна женатого мужчины, исполняемого во все времена и на все лады окольцованными потомками Адама.

После этой тирады Андрюша вырос в ее глазах чуть ли не до богочеловека. Ревновать его к жене было несерьезно. Ну какая, в самом деле, может быть ревность к неухоженной стерве?

Она просто любила его и наслаждалась каждой минутой, проведенной вместе.

Но пришла осень, семья вернулась с дачи, встречаться стало негде, да и некогда — начался учебный год. Их свидания, раньше случавшиеся если не каждый день, то уж через день точно, сократились до раза в неделю, а то и в две. Вита загрустила.

— Все вполне естественно, — бубнила Лерка. — Это изначально был тупиковый вариант. Всем известно, что с женатиком каши не сваришь. Он, конечно, будет встречаться с тобой, но супружницы своей никогда не бросит. На фиг ему это надо?

— Много ты понимаешь, — отмахивалась Вита. — Кто мне говорил, что у нас ничего с ним не получится? Ан видишь — все получилось.

— И что? Ты довольна?

— Не просто довольна — я счастлива! Мне очень хорошо с ним. Он меня любит, я его люблю — что еще надо?

— Слушай, Витка, да на фиг он тебе сдался? Нашла бы себе молодого и холостого… — Сама Лерка год назад поступила именно так.

— Мне никто, кроме него, не нужен.

— Ну и дура. Своими руками губишь собственную жизнь. Я же знаю, о чем говорю. На женатиков подсаживаются, как на наркотик. Вот у нас на семинаре…

— Слушай, ты меня достала этими своими психологическими заморочками! Я тебе что — кролик подопытный?

— Не кролик, а моя сестра. И я тебя люблю и хочу помочь. Рассказать тебе, что будет дальше? Тебе надоест эта идиллия в кавычках, и ты захочешь будней. Простых будней. С ним. Воскресных обедов, вечеров у телевизора и даже стирки его носков. А он тебе этого дать не сможет. Ты спросишь «почему?», ну при такой-то неземной любви, как у вас! И вот тут-то и начнется самое интересное. С тем же рвением, с каким он сейчас поливает свою жену грязью, он начнет придумывать истории, одну душещипательнее другой. Про то, что она смертельно больна, что теща не вынесет такого удара, а у нее уже был один инфаркт… Ну и ребенок, конечно. Уж этот аргумент первым делом пойдет в ход. Плевать, что он вспоминает о существовании сына раз в неделю — по выходным, когда тот под ногами крутится. Тебе это будет преподнесено как величайшая трагедия. Мол, мальчик так привязан к отцу… Нельзя наносить ему такую жестокую травму. Вот вырастет, сможет все понимать, тогда, может быть… А сейчас — ни-ни!

— Перестань! Андрей никогда…

— Конечно, «Андрей никогда»! Он же идеальный, золотой. Единственное на весь мир исключение из правил! И ты тоже «никогда». Это все остальные дуры, а тебя ведь невозможно обвести вокруг пальца… Ой, Витка, не смеши меня. Признайся, он уже рассказывал страшилки про жену?

— Нет, — буркнула Вита и тут же вспомнила «озлобленную, истеричную неухоженную стерву». Настроение мгновенно у нее испортилось.

— Ну жди, еще расскажет, — пообещала сестра. — Иногда они так увлекаются, что и сами верят во всю эту чушь. Даже начинают жалеть себя. Только учти, когда он придет домой и увидит родную свою жену, быстренько почувствует себя виноватым и захочет угодить ей еще больше.

А потом так вообще начнется веселье. Когда тебе все это надоест и ты припрешь его к стенке, то услышишь о себе много нового и интересного. Например: «Ты всегда знала, что я женат, я ничего не скрывал. Разве я тебе что-то обещал? Разве говорил, что собираюсь расстаться со своей семьей? Ты, милочка, сама себе напридумывала с три короба, а теперь обвиняешь в чем-то меня».