Мир над пропастью

— Послушай, Аська, — впервые он назвал ее так и не заметил. — Все люди очень хрупкие. У всех есть свои слабые стороны и свои страхи. Ты правильно делаешь, что гордишься мамой. Мы все очень зависимы друг от друга. Никогда не надо говорить человеку, что он в чем-то слабый или неправильный. Он ведь может поверить, и это сломает ему жизнь. Лучше всегда говори про всех только хорошее. Плохого вокруг и так достаточно.

Она слушала его очень внимательно, слегка приоткрыв рот и не обращая внимания на поскуливающего щенка, которому надоело крутиться на одном месте.

— И у вас есть страхи? — спросила она с удивлением.

Есть ли у него страхи? Долго он думал, что нет. А теперь оказывается, что он не мыслит своей жизни без… Впрочем, это уже ненужные сантименты.

— Есть, Аистенок. Они у всех есть. Поверь. Если даже они уходят, на их место приходят другие.

— А вы мне расскажете о них когда-нибудь? — Удивление сменилось любопытством.

— Когда-нибудь обязательно.

— А что мы будем делать дома? Хотите, я покажу вам семейные фотографии?

— Конечно, хочу. Смотри, как бы тебе не пришлось выгуливать его всю ночь напролет. — Он кивнул на щенка, который, отчаявшись, принялся грызть землю.

— Фу, Бакс! — Ася дернула синий поводок и, к радости щенка, бегом припустила к дому…

— Это, как вы понимаете, мама! — Она тараторила без умолку, одновременно тыча пальчиком в черно-белую детскую фотографию и вываливая на диван все новые фотоальбомы. Кто бы мог подумать, что их столько помещается в недрах узенького комода!

На самом деле понять что-либо было трудно. Без подсказки он бы не решился назвать этого гадкого утенка Альбиной.

— И это мама. — Она перевернула страницу, и Игорь увидел снимок нескладной девушки-подростка с длинными тонкими косами. Здесь она тоже не была похожа на себя, но выглядела куда симпатичнее. Фигурка постройнела, волосы отросли, главным достижением было то, что девушка научилась улыбаться.

— А это кто? — Фотография ему не понравилась. Недовольный, седовласый старец смотрел с пожелтевшего снимка строго и даже чуть брезгливо, словно презирал всех людей поголовно.

— Это мамин дедушка. Отец ее папы. Профессор медицины, — Аська наморщила носик. Похоже, ей знаменитый предок тоже приходился не по душе. — Мама, правда, с ним не была знакома.

— Это как же так? — Игорь был удивлен.

— Он умер за два года до ее рождения. — Такой простой вариант почему-то не пришел ему в голову. — Но мама рассказывала, что у них в семье все были просто помешаны на этом старике. Его портрет висел в гостиной над пианино. И все по любому поводу говорили: «Дедушка так считал», «дедушка это не любил», «дедушке бы такое не понравилось». Представляете?

Игорь кивнул. Какая-то мысль пришла и тут же исчезла.

— А ты помнишь что-нибудь про своего прадедушку?

— Шутите? Я думаю, и мама-то про него не особо помнит. Она только рассказывала, как не любила в детстве, когда он с портрета смотрел прямо на нее. Говорит, что боялась его больше, чем родителей.

— Понятно. А это кто? — Черно-белая свадебная фотография запечатлела упитанного юношу с меланхоличным взором, который держал за руку невесту в белом платье в стиле шестидесятых.

— Это мамины родители. Бабушку вы видели на похоронах. Помните? Она еще привела вас к столу.

Бабушку он помнил очень даже хорошо, с той только поправкой, что к столу она его не привела, а притащила чуть ли не силком.

— А это дедушка Витя. Он тоже пошел в медицину.

В голове Игоря снова промелькнула какая-то мысль, и снова ушла.

— Его я на похоронах не видел.

— Правильно, он живет на юге, в Евпатории.

— Они что, развелись?

— Да нет, у него больные легкие, ему нужно море. А бабушка сказала, что никуда не поедет, потому что мама без нее пропадет, — простодушно поведала Аистенок. — Она вообще очень переживает за маму. Раньше все время говорила, что зря она вышла замуж за папу, потому что он был ее моложе и не нагулялся. Я сама несколько раз слышала.

Аська бесхитростно выбалтывала ему семейные секреты. Игорю даже стало неудобно. Во всем этом потоке информации он уловил что-то важное для себя и сейчас, когда она на минутку замолчала, пытался восстановить в памяти весь разговор от начала и до конца, чтобы снова поймать это ощущение.

В первый раз «молния блеснула», когда девочка сказала про прадедушку профессора, а второй раз… Нет, никак не получается вспомнить.

— Хотя вы знаете, — вновь заговорила Ася, — иногда мне кажется, что дело не в больных легких. Может, дедушка Витя просто сбежал от бабули. Она такая, кого хочешь достанет.

Игорь вздрогнул. Ну конечно, вот оно что. «Дедушка Витя».

— Подожди-ка, Аистенок, значит, маму полностью зовут Альбина Викторовна? — Его голос задрожал.

— Ну да, — удивилась девочка. — А чего тут такого? Ничего. Ничего, кроме того, что его жена Алька тоже была Викторовна и тоже имела таинственного дедушку-профессора.

Под щебетание Аськи Игорь попытался припомнить рассказы Натальи.