Мир наизнанку

– Не обижайся, пожалуйста, – произнес я с просящей интонацией в голосе, – но у меня решительно нет времени обсуждать сейчас с тобой это вот самое дело. О его деталях тебе расскажет твой друг Виктор Баранов. Позвони ему сегодня домой часа через два или три. Хорошо?

– Гм… Хорошо, – тоном, полным недоумения, проговорил на другом конце телефонного провода Андрей.

– До свидания, – попрощался с ним я.

Андрей хмыкнул. Потом хмыкнул еще раз, погромче и буркнул:

– До свидания.

В телефонной трубке послышались короткие гудки. Я обернулся к Валерию Авдееву.

– Выводи Виктора из гипноза, – предложил ему. Пока Валерий занимался своим делом, возвращая загипнотизированного в полное и ясное сознание, я перемотал пленку на аудиомагнитофоне немножко назад. Мне хотелось снова услышать все то немногое, что успел наговорить в гипнотическом трансе Виктор. Отмотав пленку в нужном направлении, я нажал пальцем на кнопку «Стоп» на магнитофоне и произнес негромко:

– Удивительно, но факт. Сработало кодовое слово.

– Какое слово? – переспросил фотограф Колесников.

– Кодовое, – повторил я. – Для Виктора, погруженного в гипноз, таким словом оказалось имя его лучшего друга и однофамильца Андрея Баранова. Разговаривая по телефону, Авдеев произнес это имя вслух. И Виктор внезапно отреагировал на него. Мысленно перенесся тут же в квартиру своего друга. Совершил телепатическое путешествие туда.

Пристукнув своим здоровенным кулаком по журнальному столику, Авдеев воскликнул с жаром:

– Впервые в жизни сталкиваюсь с такой ситуацией!

– С какой? – осведомился я,

– Да с такой, когда в ходе сеанса гипноза вдруг сработало то, что ты назвал кодовым словом. Интересно! Стоит хорошенько поразмыслить над этим… Лично для меня феномен кодового слова является принципиально новой информацией из «мира чудес».

– Для меня тоже, – признался я.

– Ну?! – Авдеев удивленно округлил глаза. – Откуда же ты тогда почерпнул этот классный термин – «кодовое слово»?

– Ниоткуда. Придумал его минуту назад. Надо же было как-то на словесном уровне обозначить аномальное явление, полностью, согласен, новое для нас с тобой…

Мой палец нажал на одну из клавиш на панели управления аудио-магнитофоном. Я приготовился слушать то, что было записано на магнитофонную пленку сегодня в этой комнате.

Вместо человеческих голосов послышалось из динамика магнитофона ровное монотонное шипение.

С чувством выругавшись себе под нос, я перемотал пленку в магнитофоне еще более назад. Это монотонное шипение было очень даже хорошо знакомо мне! С феноменом проклятого шипения приходилось уже нам с Авдеевым сталкиваться несколько раз на других сеансах гипноза, когда Валерий погружал в гипнотический транс других людей.

Я снова включил магнитофон и стал внимательно слушать. Зазвучали из магнитофонного динамика, услышал я, голоса – мой и Валерия. Потом они внезапно перестали звучать. Их как ножом обрезало! Произошло же это сразу после фразы, сказанной Авдеевым в его короткой телефонной беседе неведомо для меня с кем. Фраза, напомню звучала так: «Нет, Андрей! Так дело не пойдет. Прощай». Затем наступила в магнитофонной записи долгая пауза, наполненная монотонным шипением. Вслед за долгой паузой послышался мой голос. Я разговаривал по телефону с Андреем Барановым.

Авдеев успел уже вывести из гипнотического состояния другого Баранова – Виктора, покуда я возился с магнитофоном. Придя в себя, Виктор приподнялся с тахты, на которой лежал, и изменил позу. Он сел на самый ее краешек, опустив согнутые в коленях ноги на пол.

Я, не мешкая, спросил у него:

– Ты помнишь, что происходило с тобой, когда ты находился под гипнозом?

– Нет.

– Вообще ничего не помнишь?

– Вообще ничего.

– М-да, – обронил я, почесывая рукой в затылке. И возвестил: – Довожу до вашего сведения, господа, что весь мой разговор с Виктором насчет его телепатического визита в квартиру Андрея Баранова отсутствует на магнитофонной пленке.

– Какого визита? – удивился Виктор.

– Мы с тобой потолкуем об этом позже, – бросил, поморщившись, я. – Запись, повторяю, отсутствует. Она стерта.

– Еще одна знакомая история, – сказал Валерий Авдеев с кислым видом.

– Верно, – согласился я. – Знакомая. Некие неведомые силы всегда уничтожают улики, способные подтвердить сам факт наличия в природе этих самых сил. Подобные истории со самостирающимися записями уже неоднократно происходили в нашей практике… Да, кстати, как поживает твои фотоаппарат? – поинтересовался я, оборачиваясь к нашему фотографу Колесникову.

Тот надавил пальцем на кнопку спуска на своей фотокамере, и в комнате раздался характерный щелчок.

– Аппарат работает, – сообщил Колесников.

– А когда велся сеанс гипноза, он не работал?

– Не работал. Заклинило его, застопорило на фиг.

– Значит, – подытожил я, – и фотографических улик у нас с вами тоже нет. Улик, подтверждающих присутствие в комнате в ходе сеанса гипноза неких посторонних сил… Обидно! Однако придется смириться с этим фактом.

На лице Виктора Баранова застыло недоуменное выражение. Он решительно не понимал, о чем идет разговор, не врубался в ситуацию.