Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза

Когда опьянение проходит и она оказывается дома и в безопасности, она чувствует ужас и сомнения в собственной нормальности. Некоторое время она избегает алкоголя, но дело не в алкоголе, а в диссоциированных потребностях, и они снова начинают набирать силу. Зина не очень понимает, что происходит, деперсонализация нарастает, и в конце концов она как бы против своей воли снова идет в клуб, для того чтобы история повторилась.

Раздробленность и нецельность существования травматика лучше всего видна в его рассказах о своей жизни или конкретно о произошедшем. Гладкий, слитый в одно целое, последовательный рассказ называется нарративом. Пробелы в произошедшем – лакунами. Пустоты в рассказе о себе (фактические или эмоциональные) означают диссоциации. Терапевт ориентируется по этим лакунам. При наличии симптомов анальгезии и анестезии пробелы в воспоминаниях или чувствах могут оказаться единственным признаком того, что клиент переживает посттравматическую динамику.

Вот два рассказа Вероники, в начале и в конце терапии. В первом из них множество лакун и признаков травмации, хотя Вероника приходит на встречу с запросом, не имеющим к травме отношения: ей нужен совет о том, какую работу выбрать из двух похожих. Во втором рассказе (спустя почти три года) возникают последовательность, непрерывное восприятие своей жизни, интеграция произошедшего и возможность жить с этим дальше.

В октябре 2013 года Вероника рассказывает о себе так: «Ну, мои родители развелись, когда мне было три года. Папу я больше не видела, он недавно написал мне, но я не ответила. Жили с мамой, отношения были нормальные. Она работала санитаркой и была строгая, била меня иногда за плохие оценки, я плохо училась. Потом мы познакомились с мужем, поженились, я родила от него ребенка. Что еще рассказать? Подруг у меня никогда особо не было. С одноклассниками как-то не сложилось, потом тоже не появилось подруг. Сейчас не знаю, куда идти, в университете оставаться или идти в практику. Я не уверена, что закончу кандидатскую. И не знаю, смогу ли работать. Может, мне вообще стоит сменить профессию».