Мир. Наследники ушедших

- Иду, - ответил откуда-то из глубин магазинчика хриплый мужской голос. - Подождите чуток.

Парень толкнул меня в глубокое кресло, в котором я просто увяз, а сам направился к стойке. Он запрыгнул на нее, поелозил немного, устраиваясь поудобнее, и нагло запустил руку в вазу с конфетами, приготовленную, по-видимому, владельцем аптеки для маленьких покупателей. Я откинул голову назад и закрыл глаза, пытаясь отгородиться от него, от света, от запахов, царящих здесь. Кажется, я начал потихоньку приходить в себя. Внутри меня все дрожало, вибрировало от напряжения, чужой голос звучал все тише, словно откуда-то издалека. Я глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться, но вместо этого напряжение внутри меня возросло, начало давить распирать грудную клетку. Я снова вздохнул. В голове словно что-то взорвалось, зашумело, и из носа тонкой струйкой потекла кровь.

- Дыши через рот и желательно через раз, - с трудом расслышал я голос непрошенного помощника.

Я открыл глаза и невероятным усилием воли сфокусировал свой взгляд на нем, пытаясь понять, то ли он шутит, то ли действительно всерьез советует "дышать через раз". В этот момент из задней комнаты вышел мужчина лет пятидесяти. Он что-то бубнил себе под нос, вытирая руки о полу белого халата, один рукав которого он одел, второй же просто накинул на плечо.

- Ладислав Любимович, - окликнул его юноша.

Аптекарь вздрогнул, удивленно посмотрел на него, перевел недоумевающий взгляд на меня, и спросил:

- Вы что-то хотели, молодые люди?

- Помогите вон тому молодому людю прийти в себя, - усмехнулся новый знакомый, кивая на меня. - Только сегодня пересек Грань, а туда же - к Лицею.

- А куда смотрел ваш куратор? - возмутился Ладислав Любимович, хватая меня за руку.

- Кто? - ничего не соображая, спросил я, совершенно автоматически слизав при этом каплю крови.

- Ничего-ничего, сейчас я дам вам лекарство, а Михаил проводит вас до общежития.

Мы оказались в небольшой полутемной комнатке, аптекарь усадил меня в кресло, сунул в руку вату, чтобы я остановил кровь, пока он будет готовить настой. Он что-то то ли бурчал себе под нос, то ли тихонечко напевал, позвякивая склянками и шурша травами. По комнате разнесся сладкий аромат, который я так и не смог опознать, хотя он казался мне знакомым. "Если так будет продолжаться и дальше, то такими темпами недолго превратиться в склеротика". Эта было последнее, что я успел подумать, перед тем как заснуть, сдавшись на милость усталости.

Проснулся я утром следующего дня в своей комнате, в квартире Веры. И как я здесь оказался? Точно не на своих двоих. Кажется, адреса я своего им не называл, я и сам ему не знаю. И у кого живу тоже не говорил. Впрочем неважно, меня охватило безразличие и нежелание делать что-либо. Я натянул одеяло на голову и попытался вновь заснуть. Спустя где-то час, я понял, что это бессмысленно и бесполезно. Кроме того, дверь моей комнаты, уже несколько раз открывалась, и сюда по очереди заглядывали люди - проверить не проснулся ли я. И, если мне не приснилось, то из соседней комнаты раздавался голос Яги. Я осторожно сел и покрутил головой, проверяя, не закружится ли она. Несмотря на слабость, мне удалось встать и добраться до двери. Я перехватил поудобнее простыню, в которую завернулся на манер греческой тоги и направился в соседнюю гостиную. Перед самым моим носом, едва не прибив на месте, дверь неожиданно, сильно ударившись о стену, распахнулась, и в комнату ворвалась Вера. Глаза ее взбешено сверкали, несколько раз она открывала рот, чтобы выразить все, что она обо мне думает, но либо у нее не хватало слов, либо они просто все были нецензурными, но она не смогла выдавить из себя ничего, кроме шипения.

- Ты, - наконец, с большим, надо сказать, трудом произнесла она, - ты...

- Я - покаянно кивнул я, - ты мне только объясни, что я на этот раз сделал, а то накинулась на больного человека ни с того, понимаешь, ни с сего.

- Больной! - согласилась со мной Вера, - Ой, какой больной! И болезнь эта называется - идиотизм! Кто просил тебя покидать квартиру?! - ее голос сорвался на крик, она энергично замахала руками, наверное, для убедительности.

- Я что, должен безвылазно дома сидеть? - искренне возмутился я. - Я думал, я здесь в гостях, но уж никак не в тюрьме!

- Тоже мне, заключенный! - фыркнула Вера. - Если бы все тюрьмы были такие же комфортные, преступники сами ходили сдаваться в полицию. Поправь простыню, нудист несчастный. А лучше вообще оденься. Жду тебя на кухне.

Я быстро переоделся, заправил кровать, умылся и только после этого вышел к Вере. Она ждала меня, как и сказала, на кухне за накрытым столом. Я остановился в дверном проеме, задумчиво глядя на свою родственницу. Сейчас с усталым лицом и легкой грустью в глазах она напоминала мне маму. Только в молодости, потому что именно сейчас Вере можно было дать пятнадцать лет, а не двадцать - двадцать пять, как мне показалось при впервой встрече. Почувствовав мой взгляд, она подняла глаза и так же задумчиво стала рассматривать меня. Некоторое время мы упорно молчали, а потом она неожиданно спросила: