Мир. Наследники ушедших

Шум ненадолго прекратился. Я осторожно поднял голову и огляделся. Ученики лежали на земле, кто-то из девчонок плакал, парни, злобно ругались сквозь крепко сжатые зубы, но не все. Только несколько старшекурсников, лежащих неподалеку, переглядывались, радостно ухмыляясь. Именно они меня и успокоили, у нас в десятом классе тоже нашлись придурки, решившие позвонить в милицию и таким вот макаром отметить начало учебного года. Видно даже магия не может избавить человечество от уродов. Кроме того, учителя уже почти справились с ситуацией, земля еще сотрясалась, но замок больше не шатался, и на наши бедные, многострадальные головы уже не сыпались камни (они просто зависли в воздухе, подчиненные воле преподавателей). Но только мы перевели дух, кое-кто начал даже подниматься, когда скала в очередной раз вздрогнула, следом за этим небо окрасилось во все цвета радуги, а над садом поплыла давно знакомая мне с детства песня:

"Если вы не так уж боитесь Кощея,
Или Бармалея и даже Ягу,
Приходите в гости вы к нам поскорее,
Там где зеленый дуб на берегу,
Там гуляет черный котище ученый,
Пьет он молоко и не ловит мышей,
Это настоящий кот говорящий,
А на цепи сидит Горыныч Змей...."

Что я там говорил насчет детских песенок?! Что мне их не хватает?! Правду сказал какой-то умный человек: "Бойтесь своих желаний!".

- Жарков!!! - песня замолкла, словно старый еще кассетный проигрыватель зажевал пленку, над замком разнесся гневный голос Кощея. - Ну, Жарков! В этот раз точно выгоню!

Александр Константинович приказал всем подняться и передислоцироваться в замок, остальные преподаватели последовали его примеру. Следуя указаниям учителей, старшекурсников, и постоянно заглядывая в карточку, мы с Митей добрались до нашего корпуса.

- Да, не повезло этому Жаркову, - посочувствовал хулигану мой двоюродный брат.

- Ап-чихи! - громко чихнул я и с недоверием покосился на него: - Ты его еще жалеешь?! Из-за этого придурка мы все грязные, как свиньи. А что я буду делать, если мои вещи еще не прибыли? Пойду на первую лекцию в таком виде?

Митя задумчиво оглядел меня, потом перевел взгляд на себя, но все же попытался настоять на своем:

- Ничего страшного, если попустим первый урок, Серпуховского итак все знают, ничего нового он нам не скажет. А вот ему придется туго. Злой Кощей - это еще цветочки, что с ним будет, когда про эту песенку услышит Змей Горыныч. Не хотелось бы мне стать свидетелем их встречи.

- Угу, - на полном автомате ответил я, - свидетелей обычно убирают.

- И кто только придумал эту песню? Как у него только язык повернулся такое спеть? Это же прямой путь в самоубийцы.

- Эта песню придумали один из наших композиторов, опенинг к одному фильму для детей... Стоять! - я не тормоз, я подождите! - Ты хочешь сказать, что у вас где-то здесь обитает настоящий трехголовый Змей Горыныч? Огромная рептилия, изрыгающая пламя?!

- Не где-то здесь, а совсем рядом, часа полтора ходу от силы. И с чего ты взял, что у него три головы? Одна, как и у всех. Где ты видел трехголового дракона?

- Я и одноголового-то, признаться, никогда не видел.

- Ничего, - Митя, не замечая внезапно охватившей меня слабости, продолжал улыбаться, - еще увидишь, он у нас будет что-то преподавать на втором курсе.

Спасибо, успокоил! Передо мной встал, ставший за прошедшее лето уже привычным, вопрос: почему мне никто не сказал? Нет, вы представьте, о такой редкости, как Змей Горыныч, пусть даже одноголовый, умолчали даже книги. Так, что еще меня ожидает интересного?!

На этой неожиданно ноте мы расстались. Я вошел в отведенную мне спальню и заинтересованно огляделся. Уютно, ничего не скажешь, хоть места и маловато. Две кровати, застеленные чистым бельем, один рабочий стол и один чайный столик, стеллаж, две длинные полки для книг и комод. В общем и целом жить можно. На одной из кроватей уже лежала моя сумка с одеждой, а на краю стола - мой ноутбук, рядом - все остальное железо. На противоположной мне стене - узкое, словно прорезь бойницы, окно, однако, в самой комнате светло, как, впрочем, и везде.

Дверь за моей спиной открылась, впуская, по-видимому, моего соседа. Я обернулся и встретился взглядом с парнем, два месяца назад вытащившим меня из тумана. Странно, что я его на линейке не увидел, подошел бы, сказал спасибо, и как бы между делом поинтересовался, почему Вера так ругалась за то, что моим спасителем стал именно он:

- А дождаться другого прохожего ты не мог? Надо было обязательно с ним идти?