Парни повернулись к нему, Мишка задумался, кажется, он действительно не помнил, что кричал.
- А что я кричал-то хоть? - поинтересовался он, в недоумении запустив руки в волосы.
- Тебе озвучить? - ехидно спросил я, набирая побольше воздуха.
- Не надо! - хором вскричали все трое, а Мишка еще добавил: - Я лучше попытаюсь вспомнить, что мне снилось.
- Вспоминай, только тихо! - приказал Лик, и они с Боровиковым, вполголоса ругая всевозможных психов, живущих по соседству, удалились.
Мишка молчал, пытаясь вспомнить, что же ему такое страшное снилось. Пока он размышлял, я вытащил из-за шкафа Кузьку и попросил его организовать нам чай. Домовенок вздохнул, разбудил кота, заявив, что ему страшно ночью одному ходить по замку, и буквально утащил его на кухню. Вернулись они довольно быстро, Кузя нес поднос с пирожками, а Васька волочил чайник, гремя на весь этаж, и разливая чай по полу, за что был нещадно отруган домовым. Пока я возился с ними, Мишка закутался в одеяло и пополз в ванную, справедливо полагая, что я ему не дам больше заснуть. Я зевнул, чуть не вывихнув себе челюсть, зачем ложиться, если через час все равно вставать?
Выполз он оттуда не очень скоро, я уже успел приструнить этих двух дружков, затеявших спор из-за какой-то мелочи, и наливал себе вторую кружку чая.
- Ну как, - поинтересовался я, пододвигая ему его кружку, - вспомнил?
- Мне снилась бабушка... - как-то отстраненно ответил он, ухватился за нее, выпив одним глотком чуть не половину, и тут же выплюнул все обратно, взвыв: - Твоя малина! Ты что, предупредить не мог?!
- Скажи спасибо, что я тебе вообще чай налил. А предупреждать о том, какой он температуры не мое дело, у тебя на это есть глаза и язык! - фыркнул я, и, не сдержавшись, добавил: - Что, твоя бабушка такая страшная?
- При жизни была красавицей, но она умерла девять лет назад, и именно в полуразваливающемся виде она мне и приснилась, - его аж всего передернуло, да и меня тоже. Фантазия-то у меня буйная и порой слишком живая. - Ругалась сильно, говорила, что я глупый, и не оправдал ее надежд, а ведь мне созданы все условия... в общем, жуть полнейшая, но такая реальная! - он задумчиво вцепился пальцами в волосы и устало произнес: - Голова болит.
- Ложись уж, - вздохнул я. - Все равно тебе на консультации делать нечего.
Он было кивнул, соглашаясь, но подумав, сказал, что лучше на улицу выйдет, проветрится.
Димка нервничал и даже не старался это скрыть. Смешно, на сессии и то так не волновался, алхимию сдавал не заикаясь, хотя перед этим умудрился взорвать котел. И, как мне кажется, сейчас его больше всего волнует не сам обряд крещения, а то, что после него нам придется идти на встречу с его семьей, членом которой я теперь тоже являюсь. Стоило мне об этом подумать, как меня тоже начинало трясти, а желание смыться от него становилось все сильней. И как я только на это согласился?! Нет, не буду спорить, в новом статусе я смогу принести ему больше пользы, смогу помочь в случае чего, но, опять же, сколько несчастья я могу ему причинить? Но раз меня никто не слушает, пусть он и отдувается. Надеюсь, его родственники успеют подсуетиться, если проклятье активизируется?
Место мы выбирали вместе с Ягой и его матерью, девятого числа здесь будет проходить определение уровней, энергетика самая что ни на есть подходящая, тут когда-то находилось капище богини Судьбы Мокошь. Яга изначально помогала ей, считалась ее названной сестрой, а после того, как сбежала из Ирия от Чернобога, стала первой жрицей. Но не буду углубляться в историю, если мы сейчас не начнем, Димка останется без крестного, потому что сам его и задушит. Я помог ему набрать сухостой для костра, достал огниво и протянул его мальчишке. Все то, что происходило дальше, уже давно изжило себя, это архаизм, можно было бы воспользоваться зажигалкой, или, в крайнем случае, зажечь факел мог бы и сам Дмитрий, но если мы хотим все сделать правильно, нельзя нарушать установленные порядки. Так что придется ему попотеть. Я уселся в стороне, повторяя про себя наговоры (лучше вызубрить, если собьюсь, придется начинать все с начала и место другое искать), краем глаза наблюдая за тем, как Димка пытается выбить хоть одну искру.