Мир Небулана

– В последний раз у тебя кое-что получилось, – хмуро ответил Алекс. – Мы попрактикуем, но попозже. Сейчас надо как можно дальше уйти от места, где встретили Фабиана. Он приведет ищеек именно туда.

Дальше был очень долгий забег через багровый лес по тропинкам и безтропью, каким-то болотцам, полянам и чащам. За его время я успела глубоко проникнуться перспективами ситуации и прийти в окончательный ужас. Но, к моему глубокому сожалению, иного плана, чем тот, что предоставил Алекс, у нас нет. Поскольку на кону теперь стоит не только наше возвращение на Землю, но и будущее самой Земли.

Бежали мы, наверное, не меньше часа и к его исходу стопы мои так пекли, а спина болела без чудесной амортизации кроссовками, что я стала сильно отставать. Алексу снова пришлось закинуть меня на плечо и продолжить бег. В его руках я снова ощутила двойственные чувства – с одной стороны, стыд за немощность, с другой – безопасность. Здесь, в полевых условиях на задании, я увидела совершенно иную сторону Алекса Хрома. То, что в академии и агентстве казалось выпендрежем, высокомерием и агрессией, тут обеспечивает нам защиту и выживание. Только теперь я прочувствовала, как он переживает и отвечает за каждого, причем не только члена своей команды, но и АКОПОСа, да и вообще – всего человечества. Не удивительно, что такая ответственность оставляет на нем отпечаток. Спрутовская командир – это так, она играет невероятную шахматную партию, которая до конца понятна, наверное, только ей. Но, как заметил Хром, ему приходится принимать решения здесь, в полях. И они, судя по всему, не всегда простые.

Не знаю, сколько бы мы ещё пробежали, но спустя ещё минут десять бега, прямо перед Алексом полыхнуло синим пламенем. Он успел отскочить и кувыркнулся вместе со мной, прикрывая собой, мы спрятались за кустами.

– Сол, в укрытие! – скомандовал он. – Щит!

Я взвизгнула:

– Что это?

– Откуда я знаю! – огрызнулся Хром и за пару секунд очертил пассы, прочитав заклинание «Кокон жизни».

Из зарослей с красными листьями, я увидела, что Соловей скрылся за толстым стволом, на нем тоже блестит «Кокон жизни». Вопросительный взгляд Разбойника, адресованный Алексу сказал: «Это что за хрень? Какие приказы?» Алекс тоже взглядом просигнализировал что-то вроде: «Чего докопался? Я тоже вижу эту хрень впервые».

Долго переглядываться нам не дали – откуда-то из деревьев донесся требовательный, сухой, хоть и женский голос.

– Немедленно отпустите девушку, твари. Иначе заклинания на поражения.

Мы с Хромом и Соловьем переглянулись. Что-то неоднозначное прозвучало в этом требовании.

Женский голос повторил:

– Третий раз предупреждать не буду, драные кровососы. Отпустите девушку, иначе спалю всех к едрям метёлым пламенем Инидры.

Теперь все встало на свои места, но, прежде, чем я успела высказать догадку Алексу, тот поднялся вместе со мной и, не снимая «Кокон жизни», медленно вышел из кустов.

– Эй! – крикнул он, одной рукой прижимая меня к себе, а другую подняв в миролюбивом жесте. – Мы не носферату! Повторяю, мы – люди!

– Ага, – донеслось ироничное из-за деревьев. – А я принцесса Небулана. Отойди от девушки, трусливая тварь. То, что прикрываешься ею, как щитом, тебе не поможет.

Алекс утробно зарычал, потому что по факту сейчас он действительно заслоняется мной. Но не для того, чтобы выжить самому, а чтобы спасти нас всех.

– Я повторяю, – сдержав злость, крикнул Хром, – мы – люди. С Земли. Нам нужна помощь. Яра, достань нож у меня на щиколотке и резани мне по плечу.

Оглянувшись на него, как на чокнутого, я выпучилась.

– С ума сошел?

– Делай, как сказал, – приказал он резко. – Быстро.

Не оставалось ничего, кроме как выполнить приказ. Когда небольшой, но острый походный нож оказался у меня в руках, я, дрожа, поднесла лезвие к плечу Алекса. Не получился бы из меня медик, если я даже при мысли о надрезе трясусь, как осинка.

– Да режь уже, – раздраженно бросил Хром. – Нас же сейчас поджарят.

Как бы страшно мне ни было, оказаться поджаренной перспектива ещё хуже. Так что я зажмурилась и со всей силы резанула по коже, чуть ниже рукава футболки.

– Ай, твою за копыто, Яра! Нахрена так глубоко? Ай! Тьфу!

Алекс ругался, а я, разлепив веки, обнаружила глубокую резаную рану, из которой обильным поток вытекает темно-алая жидкость. У меня закружилась голова, я только и смогла пискнуть:

– Прости…

А потом меня повело в сторону. Алекс поймал меня целой рукой, шепотом ругаясь:

– Господи, Яра. Ещё скажи, что крови боишься.

– Вроде нет, но…

– Горе луковое… Эй! Там, за деревьями! Смотрите сюда! Вот, я человек, у меня идет кровь! Самая обычная! Красная! Мы люди! Нам нужна помощь!

За деревьями затихли, только ветерок шелестит в красных кронах и иногда какие-то неведомые птицы чирикают в глубине леса. За время ожидания, я немного пришла в себя – все-таки хорошо, что меня не приняли в Пироговку, не смогла бы я там учиться с такой реакцией на кровь. Вот же как – никогда не знаешь, где на самом деле для нас сокрыто благо.

Спустя пару минут из-за деревьев снова раздался сухой женский голос:

– Не двигайтесь.