Мир незаконченных надежд

не прощу я себе никогда

свою слабость в душе и глупость.

знаю только, что навсегда

я платить буду за беспутность…

Прости

закрытый мир расплывчатых надежд

и мокрый холод вытертых одежд.

как я устал от рока нищеты.

как хорошо, что есть на свете ты.

ты мечешься, не веришь, мне порой.

я понимаю, трудно, но постой,

моя противная, но всё ж моя судьба

подбрасывает повод  для тебя.

прости, но что ж мне делать с ней.

устал я воевать, не без потерь.

но каждый раз всё сходится в одном,

что нужен мне мой настоящий дом.

где б отдыхал я от сражения  с судьбой,

где б только были вместе мы с тобой.

поверить трудно, но тебе одной

я доверяю жизнь свою, постой…

не надо обижаться на слова,

они всего лишь пресная вода.

все сказаны лишь были сгоряча,

прости, но я и сам боюсь огня…

Рассвет

рассвет. уже опять рассвет…

так и проходит день за днём привычно.

и через призму вечности, немного необычно

мне кажутся нестройные обрывки моих лет.

рассвет. и каждый раз бессмысленно я жду

успокоения в душе своей мятежной,

и грешных дел прощения с надеждой.

за всё отвечу я и через всё пройду…

Самолёты

я провожаю и встречаю самолёты.

в глазах мерещится невидимая мгла.

лишь зимний ветер обдувает мимолётом.

и где-то плачет обо мне моя душа.

не торопясь, снижаясь плавно на посадку,

заходит лайнер, под сгустившийся туман.

а я всё тщетно разрешить хочу загадку,

где правдой жизнь моя была, а где обман.

морозный воздух рассекает лишь закрылки,

но крылья есть и долетит он до земли.

и положу я снова в неудач копилку,

свой прошлый год, свои надежды и мечты.

и вот уже земли коснулось шасси

всё… приземленье, облегченья вздох.

а мне всё кажется, что это было счастье,

но удержать его с собою я не смог.

он долетел до места, где все ждали

его с волненьем несколько часов.

а мне кружить всё дальше в тёмной дали,

и нет покоя здесь и нет оков.

я провожаю и встречаю самолёты.

их ждут всегда, они всегда нужны.

и всё пытаюсь отскрести налёты

осколков льда, с обугленной души…

Трещина

рождаясь, он не знал, что ждет его -

не спрашивают у дитя согласья.

четыре месяца лежал под колпаком

и наслаждался кислородом всласть он.

потом вдруг заболела его мать,

и с этих пор привилась страсть к дорогам.

врачи ребёнка умудрились потерять,

остался он лишь с ангелом и Богом.

отец сбил ноги – сына всё искал.

что скажет матери? душа вся кровоточит.

и две недели в поисках… не спав…

нашёл… забрал домой живой комочек.

он рос и радовал успехами других,

хоть и болел он сильно, но не сдался.

и волю проявив, в какой-то миг

он победил недуг, и жив остался.

потом пришла и первая любовь.

любил всегда он беззаветно и открыто.

и в первый раз вдруг ощутил немую боль

когда узнал он, что уже забытый.

и трещина-змея вмиг поползла в душе.

никто не понял глубины в его проблеме.

с собой наедине лишь, в тишине,

мог думать об извечно сложной теме.

но шли года – дела его росли.

с его стремленьем жить – казалось, горы дрогнут.

да только в личном плане выход не нашли

его попытки все – всё тот же омут.

и был не раз ещё, когда душила страсть,

обида на людей, судьбу и провиденье.

а трещина росла и забирала власть

над мыслями, во времена ума затменья.

решил – нельзя так в жизни прозябать.

подумал и нашёл вторую половину.

откуда ж мог тогда предугадать,

какую принесут его шаги кручину.

вот где сломался он, найдя покой.

и предал всё забвенью не случайно,

себя, родных, друзей привычный рой.

он предал и мечты свои банально.

он был с ней долго, думая, что так

должны жить все, и эта жизнь нормальна.

а в глубине души вселялся мрак,

и трещина росла маниакально.

не мог найти покоя и понять,

что происходит в мыслях и сознанье.

вот и она ушла… и нечего терять…

и отказал вдруг разум в пониманье.

но вот однажды, во хмельном бреду,

вдруг он почувствовал предательскую шкуру,

змеиной трещины огромной пустоту,

что разрывала в клочья всю натуру.

и стиснув зубы, волей задушив

желание поддаться, встал с колена.

и придавил змею он, из последних сил,

освободив мечты свои из плена.

но всё не кончилось, ведь трещина внутри

ещё великой пропастью зияла.

пытался он два края совместить

над бездной проложив мосты сначала.

и падал вновь не раз, и рушились мосты.

но велико желанье к жизни новой.

а он всё шёл, неся свои мечты,

и счастлив был, хоть взгляд его суровый…

Сентиментальность

и снова боль…

что ж я такой сентиментальный.

душе ведь не прикажешь – взять всё и послать.

очередной надежды случай – вновь летальный,

но не могу сказать, что я привык терять.

и с каждым разом тяжелей дыханье,

и с каждым разом всё сильнее боль,

и с каждым днём растёт одно желанье -

забыть про всё и обрести покой.

не самолюбие здесь правит, не гордыня,

и не депрессии очередной прилив,

не проявление знакомого унынья,

не злости на людей бессмысленный мотив.

понять, простить и отпустить – вот где дилемма.

ведь если первые две вещи я решу,

то отпустить – серьёзная проблема,

в пределе нервы все, когда к ней подхожу.

и проявляется здесь дикое стремленье

ещё немного удержать с собой,

ту маленькую горсть немого откровенья -

чуть-чуть надежды на последнюю любовь.

всё сказано и пройдено, всё позади, наверное.

как старый нудный пёс с седою головой,