Мир-о-творец

– Увы, не могу, – развел тот руками. – Он просил передать письмо тебе. – добавил Шереметьев, протягивая кожаный тубус. – Вскрыть?

– Да, – глухо и как-то отрешенно ответила женщина.

Мужчина сноровисто сломал печать. Открыл крышку. Извлек свиток и протянул женщине. Со всем уважением, кстати. Он и раньше с ней вел себя, не позволяя никаких лишних вольностей, теперь же и подавно – как на камерном приеме у Царя.

Марфа сломала печать на свитке. Развернула письмо. И вчиталась:

«Душа моя рвется к вам, ненаглядная Марфа Петровна, как журавль в небо. Однако случилась у нас небольшая заминка…» – начинал свое послание Андрей, словами Сухова из «Белого солнца пустыни». Только имя сменив.

И далее он давал краткую сводку. Причем писал не на местном варианте русского языка, а на привычном для XXI века. Даже в графике той. Да еще и с массой сленговых слов, символических оборотов и прочих приемов, дабы случайный читатель не сумел разобраться в написанном.

Письмо вышло у Андрея емким, циничным и в известной степени едким. Но Марфа чем дальше его читала, тем больше улыбалась. Соскучилась она уже по мужу. Соскучилась…

– На словах он что-то просил передать? – отложив письмо спросила она.

– Перед отъездом мы долго беседовали. Без лишних ушей. Он расспрашивал о тебе, о детях, о делах. Много и детально.

– О детях?

– Да. Ему было интересно буквально все.

– Хм. И что он намерен делать?

– Не могу знать. Твой муж отказался от предложения Царя нашего. Но оно иначе и не могло выйти. С какой стати Император Царю станет прислуживать? Опоздали мы. Промедлили.

– Ты ведь не просто письмо мне завез лично. Мог бы и так передать. Говори.

– Не просто завез. – кивнул Шереметьев. – С Андреем Прохоровичем мы сговорились о том, что обручении дочери вашей и царева сына.

– Ты смерти ей хочешь?! – встав с диванчика выкрикнула Марфа.

Шереметьев отшатнулся.

Взгляд женщины в какие-то мгновения приобрел весьма бешеный характер, а в ее руке появился маленький пистолет. Колесцовый. Так-то шалость. Но на столь небольшой дистанции – угроза великая. Во всяком случае – дырку точно «прокрутит».

Эти маленькие пистолеты с колесцовым замком Андрею специальной партией изготовили где-то в Германии. И Марфа с тех пор довольно много и регулярно упражнялась в их использовании.

– Марфа Петровна… – тихо произнес Шереметьев отступив назад и примирительно подняв руки. – Царь наш предложил этот союз, и муж твой его одобрил.

Она с минуту смотрела на него немигающим взглядом. Потом убрала пистолет, спрятав его где-то в складках одежды. И упав обратно на диван, отрешенно уставилась в стену.

– Твоей дочери при дворе ничего не угрожает.

– Вот только не ври! Не ври! – фыркнула раздраженно она. – Ей ничего не угрожает… Конечно! Как и первому ребенку Царя. Как и ему самому, которого травили самым бессовестным образом. Как и его матери. Как и его отцу. А моя малышка совсем мала. Я не хочу отдавать ее в столь юном возрасте на верную смерть.

– Никто не говорит, что она должна переехать в Москву немедленно.

– А когда?

– Когда возраст, подходящий будет. Это ведь не венчание, а обручение. Желательно бы тебе явиться в Москву по хорошей погоде и все уладить. Лучше с малышкой. Но ежели ты опасаешься за ее здоровье в силу малолетства, то не беда. Твой муж предложил оформить обручение через заключения договора между правящими домами.

Марфа подняла на Шереметьева глаза, полные тоски и произнесла:

– А ведь как было хорошо… нет, не сидится ему. Все вперед рвется…

Глава 2

1559 год, 13 сентября, Константинополь

Андрей пригубил вина из бокала и внимательно посмотрел на стоящих перед ним иерархов церкви. Православной церкви. Тех самых, что не так давно, действуя по указке Султана, объявили его демоном. Не всех, конечно, но присутствующие точно все участвовали в этом мероприятии.

– Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы, кто хочет сегодня поработать? – спросил молодой Палеолог на русском языке XXI века.

Никто, разумеется, ничего не понял.

Гости лишь переглянулись.

Император же усмехнулся и, переходя на местный греческий язык, продолжил:

– Можете начинать каяться. Вы ведь за этим пришли? Кстати, а почему так долго медлили? Чего ждали?

– Мы… хм… были достаточно далеко, – осторожно произнес патриарх Константинополя. – Просто не успели раньше приехать, хотя спешили как могли.

– Патриархи Александрии и Иерусалима еще в пути. Но в скором времени они прибудут в Константинополь дабы поклониться Василевсу.

– Императору, – поправил его Андрей. – Не забывайте, я принял титул Императора, а не Василевса. Это очень разные вещи.

– Тебя больше прельщает латинский титул?

– Отнюдь.

– Тогда почему?

– Прежде всего потому, что Василевс – это проклятый титул.

– Что?! – ахнул патриарх.