Мир от Гарпа

А Гарп продолжал думать свое. «Убита мать или выкрадена. И мужчины, прячущие ее, требуют выкупа. Их условие — публичное изнасилование сорока девственниц, и тогда всемирно известная феминистка получит свободу. Плюс жизнь моих детей», — лихорадочно фантазировал Гарп.

Звонила Роберта Малдун, что укрепило уверенность Гарпа: что-то случилось с Дженни Филдз. Но жертвой оказалась сама Роберта.

— Он ушел от меня… — В ее зычном голосе звучали слезы. — Он меня бросил. Меня! Вы можете этому поверить?

— Боже, Роберта, — произнес Гарп.

— Я понятия не имела, какое дерьмо мужчины, пока сама не стала женщиной, — продолжала она.

— Это Роберта, — шепнул Гарп, успокаивая жену. — Ее любовник сделал ноги.

Хелен в ответ вздохнула, разжала коленки, сжимавшие ногу мужа, и повернулась на бок.

— Вам, конечно, это все равно! — обиделась Роберта.

— Да нет же, успокойтесь.

— Извините, но я вам позвонила, потому что вашей матери звонить поздновато…

«Поразительная логика: ведь Дженни ложится спать куда позже, чем я», — подумал Гарп, но промолчал: он слишком хорошо относился к Роберте и понимал — ей сейчас не до политеса.

— Он сказал, что во мне слишком мало от женщины, что он совсем со мной запутался в сексуальном отношении. Считает, что я еще сама не разобралась, кто я — мужчина или женщина, — прокричала Роберта в трубку. — Господи, этот его «питер»! Ему все время нужна новая девчонка. Чтобы хвастаться перед друзьями.

— Ручаюсь, вы могли бы его удержать, Роберта. Что вам стоит хорошенько вздуть это дерьмо?

— Поймите, я больше не хочу драться. Я — женщина.

— Ну и что? Раз женщина, так, значит, нельзя никого хорошенько вздуть?

Говоря это, Гарп чувствовал, как Хелен, повернувшись, тянет его к себе.

— Я не знаю, что можно женщине и что нельзя, — жалобно запричитала Роберта. — Не знаю, как они переносят такой удар. Могу только сказать, что я сама чувствую.

— Что же вы чувствуете? — Гарп понимал, что Роберте не терпится выложить это ему.

— Честно говоря, сейчас я действительно хотела бы вздуть это дерьмо, — призналась она. — Но когда он ушел, у меня полились слезы. И весь день я только и делаю, что плачу, — и Роберта захлюпала. — А он мне позвонил и сказал, я все еще плачу, потому что накручиваю себя.

— Пошлите вы его к черту, — посоветовал Гарп.

— У него только одно было на уме — трахаться и трахаться. И почему это мужчины так устроены?

— Гм-м… — промычал Гарп.

— Нет, нет, я знаю, к вам это не относится. Я ведь никогда вас не волновала.

— Полно вам, Роберта, — запротестовал Гарп. — Вы очень привлекательны.

— Но не для вас. Не лгите. А что, во мне, правда, нет никакой сексапильности?

— Для меня, пожалуй, и нет, — вынужден был признаться Гарп. — Но для очень многих мужчин есть. Конечно, есть.

— Зато вы настоящий друг, а это куда важнее. И знаете, вы для меня тоже не сексапильны.

— Вполне естественно, — заметил Гарп.

— Рост у вас маловат, — продолжала Роберта. — Мне нравятся — сексуально, конечно, — более высокие мужчины. Только не обижайтесь, пожалуйста.

— Я и не обижаюсь. И вы не обижайтесь.

— Я ни капельки не обиделась.

— Позвоните-ка мне завтра утром, Роберта, — предложил Гарп. — Утром все выглядит не так мрачно.

— Для кого как. Мне утром всегда хуже. Кроме того, мне будет стыдно, что я вас разбудила среди ночи.

— Может, имеет смысл поговорить со своим врачом-урологом? Который делал операцию. Он ведь ваш друг, кажется?

— Друг? Он просто хочет меня трахнуть, — возмущенно заявила Роберта. — И ничего другого никогда не хотел. И операцию выдумал с единственной целью — соблазнить меня. Только сперва хотел превратить в женщину. Они все такие, мне один мой знакомый сказал.

— Идиот он, этот ваш знакомый. Кто это «они»?

— Урологи. Вам не кажется, что урология довольно жутковатая область медицины?

Гарп мысленно с этим согласился, но ничего не ответил, чтобы еще сильнее не расстроить Роберту.

— Позвоните завтра матери, — неожиданно для себя посоветовал он. — Она умеет утешить. И обязательно что-нибудь придумает.

— Дженни прекрасный человек, — всхлипнула Роберта. — Всегда найдет, как помочь. Только уж очень часто я злоупотребляю ее добротой.

— Ей доставляет удовольствие помогать другим, — успокоил ее Гарп.

Это была чистая правда. Дженни Филдз действительно обладала и добротой и терпением. А Гарпу сейчас больше всего на свете хотелось одного — спать.

— В таких случаях здорово помогает партия в теннис, — на всякий случай предложил Гарп. — Приезжайте, Роберта, к нам на пару деньков, пошвыряем мяч.

Хелен тем временем перекатилась к нему, недовольно нахмурилась и куснула его за сосок.

— Я чувствую себя выжатой как лимон, — продолжала Роберта. — Все улетучилось — энергия, сила. Даже не знаю, смогу ли я держать ракетку в руках.

— Ну, попытаться-то можно. Спорт в такие минуты здорово помогает.

Хелен, вконец рассердившись на Гарпа, отодвинулась от него.