Мир падающих звезд III. Лесной хозяин

А голос вновь прозвучал. Так, будто я не тыкал рукой туда, где просто обязана была лежать женщина.

— Поздно! Идёт он. Прячьтесь!

И тут я услышал удар. Снаружи. Как будто где-то вдалеке снаряд разорвался. А когда он повторился, я вдруг понял, что это, мать его, не снаряд. Это — шаги. И они гораздо ближе, чем хотелось бы. Тот, кто так шагал, ростом должен был быть метров десять.

— Что нам делать? Что делать⁈ — шептал бледный, как хорошо вычищенный унитаз, Захар.

— Прячьтесь, прячьтесь! — вторила ему невидимая и неосязаемая женщина.

— Да твою ж мать! — прорычал я.

Я не понимал ровным счётом нихрена. А из такой позиции кидаться в атаку — ну, такое себе. Поэтому спрятаться пока что представлялось и вправду оптимальным вариантом. Вот только — где?

Изба крохотная, вся на виду. В печку, что ли, лезть? На эту разводку я не поведусь, чай, не дебил из сказки.

И тут мне в голову стукнуло: амулет!

Я быстро вытащил из кармана свежеэкспроприированный камень и схватил Захара за плечо.

— Как включать эту хреновину? — прошипел я.

— Дай! — пискнул Захар.

Схватив амулет, он крепко сжал его и, видимо, зарядил — камень на миг вспыхнул. Потом Захар кинулся к столу, от стола — к лежаку, от лежака — к печке. Я его вполне понимал. Прикинуться тумбочкой — не штука, штука — поставить эту тумбочку так, чтобы та страхолюдина, что шагает снаружи, об неё не споткнулась.

Шаги приближались. Стало слышно ворчание, напоминающее рёв медведя. Господи, как это чудище сюда поместится-то⁈

С печи доносились стоны и всхлипы. Кажется, женщина в принципе не очень хорошо себя чувствовала, а тут ещё мы — нарисовались, не сотрёшь.

— Давай сюда! — Я втолкнул Захара в закуток между печкой и стеной. — Колдуй!

И Захар сколдовал.

Для меня лично почти ничего не изменилось, только перед глазами всё маревом подёрнулось. Как будто кто-то натянул передо мной тонкую целлофановую плёнку.

— Не дыши! — попросил Захар шёпотом.

— Не трясись, — выдвинул я встречное предложение. — За версту слышно, как у тебя коленки стучат. И сердце колотится, как у зайца.

В дополнение к перечисленному Захар скрипнул зубами. Но потом таки сумел взять себя в руки. Как раз вовремя.

Дверь распахнулась, и на нас подуло холодным ветром. Мгновение — и дверь захлопнулась.

— Человечьим духом пахнет! — прогрохотал голос. — Кто здесь?

Сюр разрастался. Теперь в доме переговаривались двое невидимок. А до кучи и мы с Захаром были невидимыми. Коли уж нас сразу не заметили. Н-да. Попал в дурдом — не выделяйся.

— Мальчишек двое заходили, — простонала с печи невидимая женщина. — Уж я их прогнала.

— А на что ж ты их прогнала, когда я их сюда гнал⁈ — рассвирепел невидимый мужик.

— А я знала? — Голос женщины окреп. — Ты мне разве говоришь чего? Завсегда только рявкнешь — и уходишь! А мне зачем они тут?

— Дура ж ты после этого!

— Может, и дура, да не такая, как ты.

— Это ты о чём заговорила?

— А думаешь, не знаю, как ты с той бабой жил?

— Ты не понимаешь! Это для дела!

— Видала я ваше дело. Тьфу! Срам!

Тут, видимо, мужику стало нечем крыть, и он замолчал надолго. Скрипнул лежак. Послышался вздох. С печи тем временем продолжали доноситься сдержанные стоны. Глядя на Захара, я подумал, что парень сейчас тронется умом. Окончательно и бесповоротно.

— Ладно, — буркнул невидимый мужик. — Ты, это. Голодная, небось?

— Да уж не сытая. С таким-то добытчиком.

— Ну, не шуми. Пойду, зайцев заловлю. Я скоро.

Опять скрипнул лежак. Открылась и закрылась дверь.

— Бегите, мальчики, — зашептала невидимая женщина. — Как на улицу выйдете — так и бегите сразу влево и не сворачивайте! Деревня рядом совсем.

— Спасибо, хозяюшка, — от души поблагодарил я и толкнул Захара кулаком в плечо. — Эй! Отставить мёртвым притворяться! Бежим отсюда к…

Хотел сказать «к чёртовой матери», но язык не повернулся. Почему-то подумалось, что в такой ситуации за словами надо следить очень и очень тщательно.

— В общем, бежим, — закруглил я мысль.

Мы выскочили на улицу. Я сразу рванул влево и потащил Захара за собой. Сначала у него ноги заплетались, как у пьяного, но через пару минут дело пошло.

Мы бежали прямо, и вскоре началась тропа. Которая минут через десять вывела к деревне. И уже там, оказавшись в относительной цивилизации, мы остановились и выдохнули.

— Что это такое было, а? — простонал Захар. — Владимир, это что такое было сейчас⁈

— Это, Захар, был несуществующий леший, — сказал я. — И его уж совершенно несуществующая супруга. Мы побывали у них дома и чудом спаслись. Это — всего лишь моё мнение. Твоя версия может оказаться ничуть не хуже.

— Я думал, что в штаны навалю!

— Я думал, ты и навалил.

— Да иди ты!

— Ладно тебе, чего серьёзный такой? Живые же? Живые. Пошли к Кузьме стучаться, хренли делать-то ещё.

Мы пошли. Кузьма с женой ещё не ложились. Тихоныч так и сидел за бумагами, что-то бормоча себе под нос при свете лампы.

— Кучер ваш у соседей остановился, — сказал Кузьма. — Лошадок накормили, напоили. Уж волноваться за вас начали, больно долго не было.

— Да возникли там дела непредвиденные, — отмахнулся я.

— Вечерять-то будете?

— Отчего б не повечерять, когда хороший человек предлагает.