Мир падающих звезд IV. Духов день

Основательная такая изба. Только под водой. Дурдом, конечно, однако нечисть чего только не исполняет. У лешего, вон, тоже дом был. Который мог находиться где угодно, по его желанию. Что-то подобное, видимо, делал и водяной. Если бы терем стоял тут, как приколоченный, люди, которые в поисках Ефросиньюшки истыкали палками всё дно, наверняка постучали бы ему по крыше и что-то да заподозрили.

Короче, будем называть вещи своими именами: я попал в параллельный мир. И, по чудесному стечению обстоятельств, здесь сейчас не было ни хозяина водяного, ни одной завалящей русалки. Все заняты, ненавистного Владимира Давыдова растерзать готовятся.

Я подплыл к двери, толкнул её и вошёл внутрь. Тут же остановился и кашлянул, выплюнув воду. Прохрипел:

— Вообще хорошо. Что ещё весёлого я тут найду?

Внутри было богато. Узорные ковры на полу и на стенах, кругом светильники — горящие огнём. Что какбэ намекало: воды тут нет. Внутри терем оказался совершенно сухим и человеческим.

— Владимир Всеволодович⁈ — послышался крик.

И в помещение, где я оказался, влетела Маруся. Я аж присвистнул.

— Едрить твою налево, ты кого косплеишь?

Маруся была разодета в пух и прах. Усыпанный золотыми узорами кокошник, длинный, в пол, сарафан, тоже расшитый золотом и серебром. На руках — золотые браслеты, на шее — какое-то монисто, или типа того. Щёки, наверное, натёрли свёклой для красноты. Ну и затейник этот водяной…

Маруся меня даже не услышала — просто сразу разревелась и бросилась на шею. Начала жаловаться на то, как грустно и тяжело ей было жить эти несколько часов с престарелым импотентом. Я её прервал:

— Вот что, есть предложение. Давай-ка отсюда выберемся, поможем пацанам загасить нечисть, а уже потом поговорим. И не только поговорим. Плавать умеешь?

Маруся отстранилась от меня, вытерла слёзы, размазав по лицу что-то чёрное. Наверное, уголь, которым были подведены брови. Кивнула. Я повесил ей на шею амулет, который взял у Захара.

— Выйдешь — в кулаке его сожми изо всей силы. Потом можешь воду вдохнуть. Неприятно, но дышать сможешь. Готова? Пошли!

Повезло мне всё-таки с командой. То, что Маруся не робкого десятка, я понял давно. Поначалу — эмоции, конечно, слёзы и всё такое. Но вера в меня, видимо, с головой перекрыла любые страхи. Сейчас я был готов поклясться, что испуга на лице девушки нет и в помине. Подумаешь, водяной! Ну, украл. Сделать-то ничего не посмел, убоялся гнева всесильного Владимира Вселодовича. А то, что нарядил, как новогоднюю ёлку, так то у каждого свои представления о прекрасном. И золотой кокошник штука наверняка не дешёвая.

В глазах у Маруси появился азарт. И плавала девчонка отлично. Как только вышли из терема, оттолкнулась от его порога и заскользила в воде рядом со мной.

Скоро я увидел, как сжался кулачок — Маруся активировала амулет. Сделала над собой заметное усилие, но не напугалась. Задышала под водой не хуже меня. Главное, чтобы болтать не вздумала. Это уже вообще какой-то сюр получится.

Я тронул Марусю за руку, показал направление. Девчонка кивнула, что поняла. Я, чувствуя себя инструктором по дайвингу, показал большой палец.

Мы устремились к поверхности. Насколько удалились от водяного и охотников, я не представлял даже примерно. К терему плыл против течения, оценить расстояние было сложно. А уж с учётом выкрутасов водяного, при его-то логистических навыках, терем мог оказаться вообще где угодно. Хоть в Смоленске, хоть в Петербурге, хоть в Тихом океане. Хотя насчет последнего — надо бы выяснить, насколько водяной и прочая нечисть пресноводны. Аж интересно стало.

В общем, оказавшись на поверхности и увидев плененного водяного на берегу буквально метрах в тридцати от себя, я особо не удивился. В отличие от Маруси — которая широко распахнула глаза и от изумления чуть было снова не ушла под воду.

— Дыши! — прикрикнул я, подхватывая девушку. — Нормально дыши! Не жабрами!

Сообразила. Задышала.

— Вот, держи. — Я вручил ей амулет, активирующий Доспех. Прихватил его с собой ещё выходя из усадьбы, когда мы с Захаром выдвигались на операцию по спасению. — Сожми в кулаке. Нечисть до тебя не доберётся.

Говоря это, я быстро продвигался к берегу. Маруся, умница, не отставала. Скоро я почувствовал под ногами дно. Мы выбрались из воды.

— Беги! — приказал Марусе я. — Вон там — хутор. Беги к нему со всех ног и ничего не бойся. К воде подходить не смей! Ни к колодцу, ни к луже на дороге, ни даже, на всякий случай, кружке с водой. В первом же доме, какой увидишь, спрячься и скажи, чтобы двери заперли на все засовы! Никому, кроме меня, не открывать! Поняла?

Маруся кивнула.

— Вперёд!

Больше команд не понадобилось. Маруся, подхватив полы расшитого золотом сарафана, бросилась бежать в сторону хутора. Молодец девчонка!

— Украл! — взревел водяной.

Его по-прежнему удерживали в путах Иван и Ерёма. Вокруг этой скульптурной группы неистовствовали русалки. От русалок отбивался Харисим. Глушил Ударами, не позволяя приблизиться к хозяину. Который в горячке боя сам факт похищения прощёлкал. На что я, собственно, и рассчитывал.