Мир падающих звезд

Арктуру для начала вылечили сломанное ребро, пришлось даже вызвать врача, остальную работу сделали наноорганизмы. Его держали без сознания, чтобы избежать лишних вопросов. Когда перелом зажил, началась классическая терапия, которую практиковали на всех пациентах. Для нее требовались очки виртуальной реальности и инъекция с расслабляющим препаратом. По венам текло снадобье, отчего сразу наступало ощущение блаженства. Невесомость и легкость в теле и сознании, никаких мыслей – чистый лист. Арктур почувствовал в голове покой, какой бывает в разуме сытого, счастливого, спящего младенца, который ни о чем не тревожится. Реальность стала до смешного простой и понятной.

Откуда-то изнутри раздался приятный певучий голос женщины. «Смартполис – идеальное место существования, мир, полный радости и счастья, мир без болезней, горя и страданий, мир скорости и возможностей». Слова не вызывали отторжения, они словно стелились мягким ковром из нежнейшей шерсти, и Арктур ступал по нему аккуратно и легко, не чувствуя веса собственного тела. А мысли укладывались кирпичиками в огромную стену, закрывающую его от реального мира.

Так хорошо и комфортно Арктуру еще никогда не было. Он потерял счет времени, блаженство длилось минуты, часы, дни, а может, и годы. Он бы с радостью остался в этом состоянии навсегда, но любая эйфория имеет свойство заканчиваться. Все наркотики действуют одинаково. Когда первоначальный эффект стал спадать, перед глазами замелькали сочные яркие картинки, доводящие разум до головокружения, а организм – до тошноты. Тело дрожало, пульс скакал, ноги сковывало судорогой, по венам бежал кипяток. Сменился диктор, вместо женщины говорил электронный голос, грубые реплики и долгие паузы били тростью, и точные удары попадали в открытые раны. «Вы разрушаете систему, а она спасает вас от смерти. Нарушать правила нельзя. Вы – плесень, поедающая мир. Вы должны следовать плану – жить как все».

Арктур умолял, просил освободить его из цифрового плена, но в лечебнице привыкли к крикам. Через несколько часов они обычно превращались в слабые стоны и потом стихали.

Парень терял сознание, но слабый электрический импульс каждые несколько секунд пронзал тело мелкими иглами, напоминая, что лекция не окончена. И момент боли наступал неожиданно, в разное время: то через пять секунд, то покой длился две-три минуты. И Арктур обязательно бы сдался, сломался и принял правила игры, если бы не знал Леды и Кастора, если бы не читал дневника неизвестной ему Ами, если бы не смотрел в глаза Лилии, если бы не знал правду об инъекциях. Воспоминания настигли его, когда перед глазами бесконечностью сверкал тоннель, изображающий свободное падение. И приземление сулило новую боль и страдания. «Леда, Лилия, Кастор…» Арктур бессвязно произносил имена, они стали для него маяком. У каждого терапия длилась разное время – он провел в таком состоянии несколько часов, и, когда пульс достиг критических показателей, начался допрос.

Виртуальная комната выросла вокруг него красными стенами, появился стол и стул. Арктур сидел в наручниках, словно видел себя со стороны, а напротив расположился полковник Шедар. Его форма выглядела идеально: воротник-стойка, ровные кармашки на груди, начищенные пуговицы кителя, кожаные перчатки – и глаза-льдинки.

– Сколько ренегатов проживало в лесу? – раздался холодный голос, привыкший читать долгие лекции, отдавать безжалостные приказы.

– Восемь. – Арктур ответил, не задумываясь, кто его спрашивает и зачем. Он даже не понимал, реален ли допрос.

– Сколько мужчин и женщин?

– Старик, четверо парней, одна девушка и два ребенка.

– Куда они сбежали?

– Есть еще одна база других ренегатов.

– Ты знаешь, где она находится?

– Нет.

– Сколько там проживает ренегатов?

– Не знаю, – уже совсем без сил ответил Арктур.

– Кто их командир? – Интонация Шедара никогда не менялась.

– Я больше ничего не знаю! – Арктур закричал, что есть мочи, в горле сильно запершило, он был обезвожен, слаб и измотан. Парень услышал, как кто-то надрывно плачет, но не сразу понял, что это он сам. Затем Арктура отключили от аппарата виртуальной реальности, поставили капельницу и вкололи успокоительное, чтобы он поспал и восстановился.

«Терапию можно считать успешно завершенной, уже скоро наступит полное выздоровление», – сообщил полковник Саифу и пообещал, что через сутки он сможет встретиться с братом.

21

Саифа впервые впустили за большие металлические двери белой лечебницы. Внутри оказалось светло и просторно, пусто и свежо. «Наверное, так же выглядели больницы в былые времена», – подумал он. В коридорах никто не дежурил. Два санитара справлялись с пациентами в большом комплексе, потому что основная работа велась автоматически.