Мир пауков. Маг и Страна Призраков

Словно из признательности, что незнакомец уяснил их суть, появились еще несколько троглов — по большей части полупрозрачные, словно так и не решаясь проявиться полностью. Тут до Найла дошло, почему это место зовется Страной Призраков: ведь его населяют разве что эти полутени.

«Ты можешь со мной разговаривать?» — попробовал он обратиться к троглу, которого заметил первым.

Использовал он не телепатический язык пауков, а прямое изъяснение людей–хамелеонов. Но троглы, должно быть, общались иначе: в уме лишь прошумело что–то похожее на эхо, как если бы кто–то пытался докричаться издали. Найл, силясь подстроиться под такую связь, спросил еще раз:

«Ты можешь со мной разговаривать?»

На этот раз ответ прозвучал более четко, но все равно был на редкость невнятным.

«Только сны», — донеслась странная фраза.

Сны? Найл все еще вникал в смысл услышанного, как вдруг капитан, чутко вскинувшись, куда–то вгляделся. Восприятие у паука было острее, чем у Найла: он уловил чье–то приближение. Это Найл понял из их устоявшейся телепатической связи. Но прошло минут десять, прежде чем вдали и вправду проглянули фигуры.

Первым впечатлением было, что к ним по берегу озера приближается небольшая группа всадников. Найл подавил в себе волнение: уж не гонцы ли Мага? В четверти мили всадники остановились. То, что они не видят путников, исключено. Может, по какой–то причине выжидают, пока те сами подойдут?

Через десяток минут путники приблизились к всадникам настолько, что убедились: те действительно их не замечают. Они что–то увлеченно сгружали с плеч своих вьючных животных — как выяснилось, большую сеть. Эту сеть они затем принялись растягивать вдоль берега.

Подойдя еще ближе, Найл разглядел, что это не совсем люди — приземистые, мощного сложения и совсем без одежды. Они как ни в чем не бывало раскладывали свой невод, словно глухие слепцы, и совершенно не реагировали на чужестранцев.

Вспомнив того зомби, что бросился в реку с моста в городе пауков, Найл проникся подозрением. А когда рассмотрел трудяг буквально с расстояния вытянутой руки, подозрение переросло в уверенность. Эти создания фактически не были живыми.

Они походили друг на друга как две капли воды — быть может, клоны от одного эмбриона. Все бриты наголо; совершенные по лепной мускулатуре тела. Лица фактурные, с сильными челюстями, широкими носами правильной формы и губами, которые можно было назвать чувственными, если бы не их обвислость. Собери таких в полк, они бы нагнали страха на врага. А вот глаза были безо всякого выражения. От зомби или роботов их отличало разве что дыхание.

Было и еще кое–что, указывающее на их нелюдскую сущность: гладкое причинное место, точно у куклы.

На глазах у Найла и капитана эти создания забредали В воду, волоча за собой невод. Длины в нем было полтора десятка метров, а веса никак не меньше тонны. Тем не менее его тащили с легкостью, словно кусок марли.

В пятнадцати метрах от берега недвижная вода доходила им до подбородка. Но они продолжали идти и вскоре скрылись с головой — очевидно, ненадолго, ведь надо было еще и дышать. Но минуты шли и шли, а ловцы все не появлялись.

Найл перевел внимание на тягловых животных. У каждого на спине крепилось по два объемистых короба. Несмотря на сбрую, это были явно не лошади. Головы напоминали скорее бычьи, а большие навыкате глаза придавали сходство с лягушками. Короткие ноги, должно быть, таили в себе редкостную мощь, а широкие плоские спины указывали на искусственность породы. В отличие от своих ездоков, твари были явно живые, они с подозрительностью смотрели на капитана. Тот тоже испытывал определенную напряженность: вероятно, в памяти жила еще недавняя стычка с агрессивными овцами.

Прошло не меньше получаса после того, как ловцы скрылись под водой, но зеркальная гладь озера оставалась недвижимой. В этом мире, где время словно подвисло, явно не было резона поспешать. Наконец вода в отдалении пошла рябью и показались бритые головы. Передвигались ловцы медленно. Оно и неудивительно: когда над водой постепенно обозначились остальные, Найл понял, что они волокут тяжесть. Сеть набрякла уловом. Пойманные озерные обитатели вяло копошились — примерно как та рыба — выказывая почти полное равнодушие к собственной участи.

Найл с изумлением заметил, что гуманоиды как ни в чем не бывало дышат; при этом изо рта и носа у них хлестали струи. Получается, скрывшись под поверхностью, вместо воздуха они дышали водой. Пока добрались до берега, вода истекла и возобновилось обычное дыхание.