Мир Печатей. Аристократ по обмену (СИ)

Это средневековье, хоть и довольно прогрессивное. Местным нравится тот порядок вещей, который установился здесь после колонизации. Они не стремятся развивать технику. Они ограничены в ресурсах магии. Вместо того, чтобы изучать первоисточник, они благополучно приняли на веру то, что было дано изначально.

Лишь редкие представители делают жалкие попытки модернизировать исходное знание. Создают уникальные Печати.

Но они, подобно чернокнижниками и алхимикам темных времён, жадны до денег, славы. И до страха. Страха, что их изобретение кто-то украдёт. Скопирует. И выдаст за своё. Потому все редкие Печати, чаще всего, остаются в могиле со своим Мастером.

В остальном же, местные изобретения не представляют никакого интереса. По крайней мере, до нашего уровня технологий им ещё тысячи лет.

Однако, к технологии создания и совершенствования Печатей, однозначно, стоит присмотреться. Думается мне, есть в этом вопросе пара темных пятен, которые могут возбудить интерес у наших исследователей!

Из отчёта лорда Герхарда Фиоренуса.

Молодой лорд откинулся в кресле и прикрыл глаза.

Иконка перед глазами несколько раз мигнула и погасла — передача данных завершилась. Лорд выдохнул. Сегодня — десятый год его пребывания в этом мире.

Когда он соглашался на эту разведывательную миссию — его уверяли, что полгода, максимум год, но не более, он проведёт в диких местах. Ему обещали повышение, новую капсулу и удвоение оклада.

И он, конечно же, повёлся на все эти сладкие речи.

И вот уже десятый год сидел здесь, в оболочке остроухого аристократа, ожидая, когда наконец там, наверху, разберутся с возникшими неполадками и вернут его домой.

За этот десяток лет он так и не смог проникнуться тёплыми чувствами к этому миру.

Его раздражало все. Климат. Дремучесть окружающих. Человекоподобные расы, непонятно кем придуманные и закинутые сюда во времена экспансии. Кто-то явно обладал странным чувством юмора.

А ещё его раздражала неизвестность. Сообщения с той стороны доходили очень редко. В первое время, когда он понял, что произошло, вообще хотел на себя руки наложить. Решил, что все кончено и миссия провалена.

Со временем кое-какая связь наладилась. Если можно назвать связью обрывки заданий, долетающие раз в несколько месяцев.

Но он знал, на что подписывался.

Потому продолжал составлять ежедневные отчёты. И старательно изображать из себя полуэльфийского отпрыска местной аристократии.

Вот и сегодня, вернувшись после бала, Герхард первым делам отправил отчёт.

И только после этого, уже глубоко после рассвета, отправился спать.

Разбудил его странный звук.

Точнее — полное отсутствие любых звуков.

Тишина.

Абсолютная.

Как в необжитом космосе перед прыжком.

Вакуум.

Полный ноль.

Герхард постарался ничем не выдать, что он проснулся и все слышит.

Точнее, слышит, что ничего не слышит.

В воздухе так и пульсировало одно единственное — опасность.

— А я знаю, что ты не спишь! — из угла комнаты раздался ехидный голос, перешедший в истерическое хихиканье.

Герхард медленно выдохнул и открыл глаза.

За окном вовсю пылал закат.

Алое солнце росчерками пронзило сине-фиолетовый небосвод.

Там, где лучи набегали на облака, алый сменялся всеми оттенками розового.

Герхард настолько засмотрелся на эту картину, что неожиданный визитёр напрочь вылетел из головы. Только внезапное оповещение вернуло лорда в реальность.

Представитель исходной расы. Житель Великой Пустыни. Клан не опознан. Настроен нейтрально.

Сообщение сканера появилось и тут же погасло. Герхард уже сам понял, что перед ним пустынник.

— Что ты здесь забыл? — лорд попытался говорить как обычно — надменно, заносчиво. Ничем не выдавая своего истинного происхождения.

— Ну-ну, Герхарушечка-душечка, чего ты? Я-то знаю, что ты не настоящий Герхарушечка! А другой. Оттуда! — пустынник показал крючковатым пальцем вверх. — С неба на голову хлоп! И нет Герхарушечки-душечки. А есть ты!

Герхард почувствовал лёгкий озноб.