Мир полон разведенных женщин

– Да. Вот поэтому у нас пока еще есть деньги в банке. Эрика захватила по дороге приятеля, и Лори спросила, может ли позвонить ее обалденному новому парню, чтобы он приехал.

– Намечается вечеринка, – Маффин пришла в восторг. – Обзвоню еще несколько человек.

Джон скорчил ей физиономию.

К шести часам в квартире было не протолкнуться. Джон (сходил за полдюжиной бутылок дешевого вина, а Барри Уайт на новой пластинке ревел в стереофоническом звучании.

В самый разгар веселья позвонила Джейн. Джон ее почти не слышал.

– Я передумала насчет условий развода, – визжала она в трубке. – Только что в «Вечерке» увидела кольцо твоей потаскушки. Боже мой! У тебя, должно быть, денег куры не клюют, а я тут сижу как нищая. Давай-давай, пируй себе на здоровье, за детей не беспокойся, а я им даже зимние пальтишки купить не могу. Подлая ты скотина, мерзкий…

Джон повесил трубку. Проблемы. Сплошные проблемы.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Клео и Доминик обедали в «Рэгсе» – ресторане в Мэйфер.

Доминик начала обед коктейлем – мартини с водкой.

– Для девушки, которая раньше не пила, совсем неплохо, – заметила Клео.

– Я теперь много чего делаю, чего не делала раньше, – Доминик нервно взмахнула руками.

– Я уже заметила, – сухо бросила Клео.

– Ну, у тебя-то все хорошо, – неожиданно взвилась Доминик – интересная работа, шикарная жизнь в Нью-Йорке. Везде бываешь, встречаешься со знаменитостями. Как бы тебе понравилось целыми днями торчать в хемп-стедском доме с ребенком, нянькой и мужем, для которого ты пустое место.

– Не забудь любовника. Доминик залилась краской.

– Ты всегда видела насквозь. Но я не виновата. Исаак такой внимательный, если бы я выкрасила волосы в голубой цвет и голой снималась для «Санди Тайме», Дайан бы и не заметил! Я бросила потрясающую работу, чтобы выйти за него замуж, а теперь чувствую, что три года пошли насмарку.

– Едва ли насмарку, если ты можешь показать прелестного малыша.

– Я собираюсь разводиться, – упорно делилась Доминик.

– Чего же ты тогда ждешь?

– Не так все просто. У Исаака нет денег, а я не знаю, смогу ли вернуться на прежнюю работу. Встретился бы какой-нибудь денежный мешок и вызволил меня – вот что мне действительно нужно.

– Чудесно! Так все сводится к деньгам.

Доминик поправила выбившийся локон и улыбнулась знакомой за соседним столиком.

– Наверное. Послушай, Клео, Дайану и секс больше не нравится. Предложи ему на выбор – футбол по телевизору или я, и догадайся, что он выберет. Когда я за него выходила, он был помешан на сексе. Слава богу, днем я провожу время с Исааком, а то бы с ума сошла.

– Клео! – Шеп Стоун с видом победителя положил ей руку на плечо. – Вот это совпадение. – Он стоял у столика – лицо его расплылось в улыбке. – Цветы тебе понравились?

– Красивые, – ответила Клео. Доминик толкала ее ногой под столом, поэтому она добавила. – А, Шеп, познакомься с моей подругой… Доминик Ласт… Шеп Стоун.

Доминик взметнула ресницы.

– Я вас видела по телевизору, без ума от вашей последней пластинки.

Шеп вдруг удостоил ее вниманием, еще радостнее заулыбался.

– Я не Синатра, но кое-что у меня выходит.

Он стрельнул глазами в Клео – как она относится к тому, что он настоящая звезда. Клео уткнулась в меню.

– Вы надолго? – справилась Доминик и на одном дыхании добавила. – Почему бы вам не составить нам компанию? – Щелкнула аккуратно наманикюренными пальчиками. – Официант! Пожалуйста, еще стул.

Официант тут же принес стул, но Шеп продолжал стоять.

– Я здесь с деловыми партнерами. – Он не сводил глаз с Клео, надеясь, что она будет уговаривать его сесть, но она решительно продолжала изучать меню. – Ну, разве только на минутку. – Шеп сел.

Клео встала.

– Я пошла в туалет, – объявила она.

В предбаннике дамской комнаты зло уставилась на себя в зеркало. Господи, ей и своих проблем хватает… а стало бы легче, если бы хоть кто-то захотел ее выслушать. Да ко всему еще из головы не идет этот мужик, которого она решительно не выносит. Так и стоит у нее перед глазами: рожа – красная, дергает ширинку и клянчит: «ну, пососи же».

Доминик пригласила его к ним за столик, вот пусть сама с ним и торчит.

Сделав свой выбор, Клео подошла к портье и оставила записку для Доминик. «Вызвали по работе». Наверно, будет вне себя от злости, но остается только пожалеть. Опостылело миндальничать, думала Клео, чем с людьми деликатнее, тем больше тебе садятся на шею.

Она оставила деньги, чтобы хватило оплатить счет, и на такси отправилась по магазинам.

Отоварившись двумя парами туфель от Ива Сен-Лорана, тремя майками от Бибы, парой темных очков с зелеными стеклами от Оливера Голдсмита и платьем от Хлое, Клео чувствовала себя куда лучше. Сорить трудовыми деньгами – ничто так не снимает стресс.

Всю жизнь Клео хотелось быть пожестче с людьми. Но ей-то как раз и наступали на пятки. Слабость не вызовет уважения, ее чуют как ароматный кофе и тебя уже просто топчут.

– Ты когда-нибудь можешь отказаться и не пойти на прием? – часто упрекал ее Майк. – Мы совсем не бываем дома, один за другим эти чертовы приемы.

– Я пробовала отказаться, – мямлила Клео, – но они настояли.