Мир после нас. Как не дать планете погибнуть

Карстен Шванке – метеоролог и ведущий прогноза погоды на телевидении. Во время своих выступлений он еще и знакомит зрителей с интересными природными феноменами. За три-четыре минуты Шванке успевает объяснить, почему радуга изогнутая или почему облака не падают с неба на землю, и даже если ты никогда раньше не задумывался над этим вопросом, то вдруг ловишь себя на том, что с нетерпением ожидаешь ответа. В последнее время, появляясь на экране, он говорит и об изменении климата. Рассказывает, почему тает лед в Антарктиде, хотя температура там никогда не поднимается выше 0 ℃, или как засухи в Германии связаны с лесными пожарами в Калифорнии и с наводнениями в Италии. Посреди разговора о таком безобидном предмете, как погода, вдруг возникает тема конца света. Это раздражает почти так же сильно, как те двое, которые во время утреннего часа пик взяли и залезли на крышу поезда, когда люди просто хотели добраться до работы.

Передачи, в которых Шванке рассказывает о климатических изменениях, пользуются в соцсетях невероятным успехом. Эти записи даже через несколько месяцев после публикации набирают десятки тысяч репостов и миллионы просмотров. В ассоциацию телерадиокомпаний ARD, на чьем канале выступает Шванке, поступают вопросы зрителей о том, не появится ли отдельная программа, посвященная климату.

Как ученый, занимающийся проблемами устойчивого развития, я тоже рекомендовала создать такую передачу, чтобы каждый день привлекать внимание к этой крайне актуальной теме. С другой стороны, меня, как специалиста по политэкономии, умиляет мысль о том, что сообщения о климате будут транслироваться сразу после биржевых новостей.

От изменений курса акций к изменениям объемов выбросов CO₂.

Тогда в течение нескольких минут в прайм-тайм зрителям будут наглядно продемонстрированы климатические издержки нашей экономической системы.

Обсерватория Мауна-Лоа на Гавайях с 1958 года измеряет концентрацию углекислого газа в атмосфере Земли. Эта станция была сознательно построена вдалеке от цивилизации, на подветренном склоне вулкана, на высоте более чем 3000 м над уровнем моря и на расстоянии почти 4000 км от североамериканского материка. Никакие факторы не должны искажать измерения. Непрерывно собираемые здесь вот уже более 60 лет сведения – одни из самых ценных в мире.

Взглянув на график, составленный на основе этих данных, вы увидите, что кривая почти все время идет вверх. Есть только три периода, когда ее подъем слегка притормаживал, – в середине 1970-х, в начале 1990-х и после 2008 года кривая становится чуть более пологой.

Почему так?

В середине 1970-х годов, когда арабские страны сократили добычу нефти и цены на нее моментально подскочили, разразился нефтяной кризис. В начале 1990-х годов развалился Советский Союз, а 12 лет назад финансовый коллапс во многих странах замедлил рост ВВП. Эти события, столь различные с политической точки зрения, с экономической означают одно и то же: когда люди производят, перевозят и потребляют меньше, снижаются и выбросы углекислого газа в атмосферу.

Другими словами, в период экономического спада климатические изменения замедляются, а когда в экономике наблюдается подъем – обостряются.

Можно сказать еще проще: экономический рост в его сегодняшней форме – это и есть изменение климата. И ускорение первого означает ускорение последнего.

Такова убийственная логика нашей цивилизации.

Не верите?

Тогда сравните диаграмму, составленную на Мауна-Лоа, с графиком динамики мировой экономики за последние 60 лет. Вы не только заметите, что обе линии продолжают подниматься. Еще вам станет ясно, что всего достигнутого в сфере ограничения выбросов углекислого газа недостаточно, чтобы изменить общую картину. Физик Хенрик Нордборг в своем эссе «Призрак бродит по миру – призрак фактов» [[15] ] отметил, что две кривые почти полностью совпадают.

Вот одно неприятное наблюдение, которое мы должны учитывать. Другое заключается в том, что все наши попытки разорвать эту связь пока что не приносят никакого заметного успеха.

Ни Киотский протокол, ни Парижское соглашение, ни развитие возобновляемых источников энергии не смогли предотвратить повышение содержания углекислого газа в атмосфере.

А как обстоит дело с добычей полезных ископаемых, обезлесением, потерей биологического разнообразия или количеством пластикового мусора? Здесь картина та же: все кривые стремятся вверх, напоминая хоккейную клюшку.

Это удручающий результат, но в принципе его нельзя назвать неожиданным. До тех пор, пока человечество придерживается убеждения, что ему необходимо обеспечивать постоянный экономический рост, любые улучшения, которых ему удается в чем-то добиться для себя и окружающей среды, будут сводиться на нет в чем-то другом.