Мир после…

Кольчугин не сомневался, что с его дочерью всё в порядке. Русские, в отличие от своих коллег по исследованию Луны, имели стратегический запас кислорода, воды и продуктов не на три месяца или полгода, как на других станциях, а на год с запасом, и пока им в этом отношении ничего не угрожало. Другие, те же американцы, европейцы делали ставку на более частую смену персонала станций и планомерную доставку всего необходимого с Земли и наверняка на большинстве из них уже появились трудности с обеспечением людей всем необходимым. Он так же знал, что на космодроме русской станции всегда «под парами» стоял корабль для экстренной эвакуации людей на Землю.

Правда, он не был предназначен для межпланет-ных сообщений. И такие корабли-челноки имелись и на большинстве других станций. А на «Нью-Сиэтле», последней и самой современной американской станции ещё полгода назад начали сборку корабля-разведчика для полёта в систему Юпитера. Но, на-сколько ему было известно, этот корабль мог нести на борту не более двенадцати астронавтов.

Трель пульта дальней космической видеосвязи за-ставила Кольчугина отвлечься от невесёлых мыслей.

– Здравствуй, Роман Ильич!

Голос Нарова звучал глухо, с небольшими за-держками. Его лицо, едва освещённое, казалось мертвенно-бледным.

– И тебе не хворать, Сергей Сергеевич, – ответил Кольчугин, – как у вас там дела?

– У нас? Да пока более-менее в норме. С Леночкой всё в порядке. Вот она тут, ручкой тебе машет. Я ввёл режим максимальной экономии во всём, что касается продуктов, кислорода. По той же причине мы решили прекратить почти все наружные научно производственные работы.

– Как с Землёй? Удалось ли хоть с кем-нибудь установить связь?

Лица Нарова и дочери Кольчугина заметно погрустнели.

– Понимаешь, Роман, мы тут постоянно созвани-ваемся между собой, собираем по крупицам сведения о Земле. В общем, и в целом картина не радостная. Лунные и земные орбитальные станции зафиксировали момент столкновения огромной, не расколовшейся части Скитальца с поверхностью планеты в районе около двух тысяч километров юго-восточнее Ньюфаундленда, что у восточного побережья Северной Америки.

После удара поднялась колоссальная, в несколь-ко километров океанская волна, обрушившаяся на побережье. Чуть меньшая по высоте волна пошла в северном, восточном и южном направлениях. Через несколько часов после столкновения у юго-западного побережья Австралии зафиксирован взры-воподобный выброс в атмосферу целого участка акватории Индийского океана размером с треть са-мой Австралии. С этого момента связь с Землёй полностью прекратилась. Замолчали все теле- и радиоточки. Практически разом. До того, как атмосфе-ра планеты стала совершенно непрозрачной из-за выбросов в результате взрыва, американцы успели отметить, что большая часть Северной Америки, часть Австралии и часть ледяного панциря Ан-тарктиды полностью сметены. Ну а через двое – трое суток после катастрофы визуальное наблюдение за поверхностью планеты стало невозможным – атмосфера абсолютно непроницаема. Но имеющий-ся на лунных станциях инструментарий позволил дополнить ужасающую картину. И мы, директора станций, учёные, пришли к единодушному мнению – земная цивилизация погибла! Сейчас на планете продолжаются заметные подвижки тектонических плит земной коры. Пробудились даже те вулканы, которые молчали тысячи лет. Я уж не говорю о постоянно действующих…

– Понимаю, – задумчиво произнёс Кольчугин, – это как пляска и движение ледяных полей, потревоженных неумелым манёвром ледокола…

– Да, что-то в этом роде. В инфракрасном диапазоне нами зафиксировано образование между остатками Австралии и Антарктидой огромного и всё расширяющегося острова, клокочущего расплавлен-ной лавой. Примерно такая же картина в северо-западной Атлантике. Из пучины, куда ударил Скита-лец, вырастает чудовищный кратер из раскалённой магмы. Чем это может закончиться, мы не знаем. Резко выросла надповерхностная температура даже в высоких широтах Южного и Северного полушарий. В результате от ледового панциря Антарктиды почти ничего не осталось. Я уже не говорю о других ледниках Земли. Поднявшиеся воды мирового океана начали наступать на сушу и вступили в контакт с раскалён-ными фрагментами, и теперь на Земле самый настоящий ад! Слышишь, Роман, там ад!!

– Сергей, я всё прекрасно понимаю. Но мы и вы всё ещё живы! А значит рано говорить о том, что человеческая цивилизация погибла.

Наров сокрушённо крутнул головой, не соглашаясь со словами коллеги.

– О чём ты говоришь, Роман! Без поддержки с Земли мы, работающие на Луне, непременно загнёмся, одни раньше, другие чуть позже. Ко мне уже обратились с просьбой Джек Либерман и Сью Хэмфли, директора «Хьюстона» и «Мичигана». Они ведь хорошо осве-домлены о том, что у нас есть кое-какой запас на чёрный день, а чем я могу помочь? В своё время и тот, и другой в глаза насмехались надо мной и моими коллегами, обзывая нас русскими «бурундуками», мол, глупые «раши» превратили свою станцию в кладовую продуктов…