Мир после…

– Зря иронизируете, Садов, – Роман Ильич по-стучал костяшками пальцев по перегородке, – ещё во время второй разведывательной российской экспедиции рядом с площадкой под будущий «Селигер» геологи после бурения подняли очень интересные керны. Здесь, – он топнул ногой в пол, – пальмы может быть и не росли, но растительность была достаточно богатой, иначе угольные пласты здесь не образовались бы, а они есть, пусть и не такие мощные, как в нашей Сибири, на Донбассе или в Аппалачах. А раз была растительность, значит, была и вода. Да, сейчас её на поверхности нет, как и многого ещё. К сожалению, Марс пережил свою ужасающую катастрофу гораздо раньше Земли, но по предположению наших, да и зарубежных учёных, какие-то запасы воды могли сохраниться в глубинах планеты. И это вполне вероятная гипотеза. Возьмите Землю… – Кольчугин поморщился, словно от зубной боли, вспомнив, в каком состоянии сейчас его родная планета, – под пустыней Сахара в Африке ещё в начале двадцать первого века были обнаружены чудовишные запасы пресной воды, сопоставимые с объёмом Средиземного моря. Так почему этого не может быть здесь? Кстати, китайцы уже пробурили скважину рядом со своей станцией и обнаружили, правда, небольшую линзу воды. Вот только вода в ней оказалась чуть солоноватой. А вот что касается якобы обнаруженных американцами подземных катакомб… Всё может быть. Хотя я не слишком склонен верить этому. Впрочем, – он повернулся к Серову, – было бы неплохо проверить не очередная ли это американ-ская утка. А ещё лучше – самим обнаружить нечто похожее. Мы слишком оторваны от нашего мира, да и мир наш в беде, а запасное, надёжное убежище нам бы не помешало. Метеориты попадают не только в корабли. Нам почти каждую неделю приходится латать крышу купола от попадания микрометеоритов.

Он чуть помедлил и в раздумье сдвинул густые, не тронутые сединой брови:

– Полгода назад у китайцев вышел из строя один из марсоходов. У них в ста пятидесяти километрах от существующего городка находится их самая первая и уже заброшенная станция. Стараясь не уступать ни в чём нам или американцам, они поторопились с выбором места и заложили её в районе ущелья Сухая Балка. А там как раз находится место сильнейшего выноса песчаных масс во время пылевых бурь, цир-кулирующих вдоль хребта Лоло. Короче, станцию стало корёжить, ломать и засыпать зыбучкой. Сейчас они сами потихоньку её доламывают и всё что можно перевозят на действующую станцию. Так вот по их просьбе я выделил им на время одну из машин, но с условием, что водить её будет наш оператор. Потом он мне рассказал, что за шестнадцать лет в кровлю их заброшенной станции попало не менее тысячи ми-крометеоритов и три крупных. Так что для нас теперь жизненно важно начать немедленное сканирование местности. И ещё, – Кольчугин коротко повёл руками в сторону стола, за которым сидели вновь прибывшие, – это пиршество устроено лишь ради вашего прилёта. А вообще, в нашем городке после сообщения о ката-строфе мною введён режим строгой экономии пищи и не только её. Воды у нас пока в достатке, кислород вырабатываем по потребности. Электричества – хоть залейся, а вот с продуктами…

На его лице снова заиграла грустная улыбка:

– Их у нас на всю ораву хватит в лучшем случае на два года…

В этот момент дверь за спиной директора внезап-но открылась, и на пороге появился запыхавшийся заместитель директора Колобков. Фамилия этого невысокого человека как нельзя, кстати, соответст-вовала его телосложению. Фигура Семёна, может, не тянула на идеальный шар, но на строго вычерчен-ный овал во время его вращения, хоть в анфас, хоть в профиль очень даже походила. Кольчугин удивлённо обернулся:

– Семён Каллистратович, в чём дело?

– Роман… Роман Ильич, – поспешил он добавить, посматривая на соседей за перегородкой, – к нам гость пожаловал!

– Откуда?!

– От американцев. Говорит, сбежал от них. Да он здесь, за дверью стоит. Позвать?

Кольчугин растерянно пожал плечами и, пере-глянувшись с Перовым и Серовым, недовольно взмахнул рукой.

Колобков выглянул за дверь, и вскоре вслед за ним в помещение вошёл человек в лёгком скафандре ярко-оранжевого цвета и с воздушным баллоном за спиной. На левом предплечье рукава была нашивка в виде звёздно полосатого флага, на котором одна из звёздочек была обведена ярким красным кружком. На правом – нашивка с силуэтом полуострова Флориды, пронизанного лучами, исходящими от Солнца. Высокие ботинки и весь комбинезон скафандра имели следы от наспех очищенной пыли. Следом за ними вошёл и Перминов – руководитель старой смены экспедиции, и они вдвоём с Колобковым помогли незнакомцу снять с него баллон и гермошлем. Кольчугин указал гостю на свободный стул рядом с ним. «Карантинщики» тут же прильнули к стеклянной перегородке, отделяющей их от чистой зоны.

– Кто вы, и что привело вас к нам?

Директор свободно, в отличие от многих членов экспедиции, владел английским.

– Энри Маркос, линейный механик базы «Феникс», сэр…