Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке

К несчастью, определение глубинных факторов, о которых вы не можете узнать, расспрашивая людей, — вещь гораздо более затруднительная, чем понимание тех непосредственных мотивов, которые люди могут вам описать. Достаточно вспомнить трудности в осознании глубинных причин Первой мировой войны, существующие, несмотря на доступность огромного количества документов, изучению которых посвятили свои жизни сотни историков. Все знают, что непосредственным поводом для начала войны было убийство эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника трона империи Габсбургов. Покушение совершил в Сараево 28 июня 1914 года сербский националист Гаврила Принцип. Однако множество других глав государств и наследников престола бывали убиты в результате покушений, и это не повлекло столь тяжелых последствий; каковы же глубинные причины того, что именно это убийство привело к Первой мировой войне? В качестве возможных причин рассматриваются существовавшие до войны системы союзов, национализм, угроза стабильности двух основных многонациональных империй (Габсбургской и Оттоманской), территориальный спор из-за Эльзаса и Лотарингии, разногласия по поводу правил судоходства в проливе Дарданеллы, рост экономической мощи Германии. Но раз мы не можем прийти к согласию относительно глубинных причин Первой мировой войны, то нам не приходится ожидать, что и понимание глубинных причин традиционных войн окажется более легким. Тем не менее ученые, занимающиеся военными действиями малочисленных народностей, обладают значительным преимуществом по сравнению с теми, кто изучает мировые войны: мы имеем для сравнения почти неограниченное число войн.

Глубинный фактор, который чаще всего называют как причину традиционных войн, — приобретение территории или других недостающих ресурсов, таких как места промысла рыбы, солеварни, копи или человеческий труд. Если не считать суровых и переменчивых условий окружающей среды, делающих плотность населения временно или постоянно низкой, человеческие сообщества сначала растут, используя собственную территорию и ресурсы, а расти дальше могут только за счет других сообществ. Поэтому люди начинают войны, чтобы захватить земли или ресурсы, принадлежащие другим группам, или чтобы защитить свои земли и ресурсы, которые пытаются захватить другие группы. Например, Гитлер писал и говорил о том, что Германия нуждается в увеличении жизненного пространства на восток, но к востоку от Германии жили русские и другие славяне, так что цель завоевания жизненного пространства заставила Гитлера напасть на Польшу, а затем на Россию, чтобы захватить, поработить или уничтожить живших там славян.

Наиболее интенсивную проверку теории о том, что к войнам ведет именно нехватка земель и ресурсов, провели Кэрол и Мелвин Эмбер, использовавшие кросс-культурную выборку из 186 сообществ. На основании этнографических данных об этих сообществах, содержащихся в Региональном архиве человеческих отношений (международной организации, занимающейся кросс-культурными исследованиями), Эмберы оценили несколько причин нехватки ресурсов: частоту неурожаев, природных катаклизмов, таких как засухи или морозы, скудость продовольствия. Как оказалось, эти явления были сильнейшими предикторами частоты войн. Авторы сделали вывод о том, что люди ведут войны, чтобы захватить ресурсы (в особенности землю) у своих врагов и тем самым защитить себя от непредсказуемой нехватки ресурсов в будущем.

Хотя такая интерпретация убедительна, ее доказательства не всегда очевидны, так что ее принимают не все ученые. В результате некоторых традиционных войн проигравшие обращаются в бегство, а их земли действительно оккупируют победители, но бывает, что земля побежденных на некоторое время остается незанятой. Незаметно, чтобы традиционные войны всегда были более интенсивными и жестокими в более густо населенных областях; некоторые места обитания, учитывая образ жизни их обитателей, могли бы с успехом прокормить гораздо более многочисленное население, чем другие. Например, охотники-собиратели, живущие в пустыне, где плотность населения не превышает пять человек на квадратную милю, испытывают большую нехватку ресурсов и больше стремятся расширить свою территорию, чем земледельцы, живущие с плотностью населения в 100 человек на квадратную милю на плодородных, теплых, хорошо увлажненных землях. Таким образом, значение имеет не сама по себе плотность населения, а отношение плотности населения к обилию ресурсов, что часто означает их реальный или потенциальный дефицит. Частота военных столкновений и в самом деле возрастает с плотностью населения, если сравнивать традиционные народности, ведущие сходный образ жизни и живущие в сходной среде.