Мир приключений, 1922 № 02

Судья продолжал усердно писать. Подсудимый терпеливо ожидал конца дела; ему хотелось уйти из залы суда, не видеть этих равнодушно-любопытных лиц, невозмутимых судей, а главное — этих двух мужчин, сидящих около скамьи защиты и все время зорко наблюдающих за ним.

Интересно знать, кто они и какое отношение имеют к делу? Может-быть, это иностранные корреспонденты, собирающие интересный материал? Они имеют вид иностранцев. Один из них очень высокого роста — подсудимый видел его, когда он вставал; другой, тонкий и стройный, кажется почти юношей, хотя волосы у него седые. Оба гладко выбриты, одеты в черное, а на коленях держат черные мягкие шляпы с широкими полями.

Судья кашлянул, и подсудимый снова обернулся к нему.

— Джефри Стор, — начал судья, — я вполне согласен с приговором суда. Ваше заявление, что Стедлэнд захватил ваши сбережении и что вы, приняв на себя функции правосудия, проникли в его дом с целью вернуть свои деньги и документ, характер которого вы не определили, — ни один суд присяжных не будет рассматривать серьезно. Похоже на то, что вы начитались об этой знаменитой или, вернее, гнусной ассоциации, известной под именем «Четверо Справедливых», которая существовала несколько лет тому назад, но теперь, к счастью, рассеялась. Эти люди поставили себе целью наказывать преступников в тех случаях, когда правосудие оказывается несостоятельным. Это предположение, допускающее несостоятельность правосудия, чудовищно! Вы совершили очень серьезное преступление, а заряженный револьвер, найденный у вас в момент ареста, усугубляет вашу вину. Суд приговаривает вас к семи годам каторжных работ.

Джефри Сюр поклонился и, бросив взгляд в сторону молодой женщины, спустился по ступенькам и вышел.

Два человека, похожие на иностранцев, первыми вышли из залы суда.

Очутившись на улице, высокий остановился.

— Я думаю мы подождем здесь эту даму— сказал он.

— Это его жена? — спросил другой.

— Они поженились за неделю до этого печального случая. — ответил высокий.

— А это было забавное совпадение, когда судья упомянул о четырех справедливых.

Его товарищ улыбнулся.

— В этой самой зале суда вы были приговорены к смерти, Манфред. — сказал он, — и человек, которого звали Манфредом, утвердительно кивнул головой.

— Удивляюсь, как старик-сторож не узнал меня, — он известен поразительной памятью на лица. Очевидно, исчезнувшая борода совершила чудо: я даже обратился к нему с каким-то вопросом… А вот и она!

Молодая женщина была одна. «Красивое лицо», подумал Гонзалес, младший из двух «справедливых». Она шла с высоко поднятой головой, и на лице ее не заметно было и следа слез. Пройдя Ньюгэт-Стрит, она повернула к Гэттон Гарден, и тут Манфред заговорил с ней.

— Простите меня, мистрис Стор, — начал он.

Она обернулась и бросила на него подозрительный взгляд.

— Если вы — репортер….. — проговорила она.

— О нет, я не репортер, — улыбнулся Манфред; — но, к сожалению, я и не друг вашего мужа, как я собирался было сказать вам, чтобы чем-нибудь извинить свою назойливость.

Его искренность заинтересовала ее.

— У меня нет никакого желания говорить о несчастья, которое стряслось над моим бедным Джефри, — сказала опа.

Манфред кивнул головой.

— Я понимаю, — сказал он сочувственно — но я хотел бы быть другом вашею мужа, и, может-быть, мне удастся помочь ему. История, которую он рассказал в зале, суда, совершенно правдива, вы думаете также, не правда ли, Леон?

Гонзалес кивнул утвердительно.

— Несомненно, правдива, — ответил он — я обратил особенное внимание на его веки. Если человек лжет, он мигает каждый раз, когда ему приходится повторять свою ложь. Вы заметили, дорогой друг, что мужчины не могут лгать, если руки их сжаты, тогда как женщины лгут всегда с крепко сжатыми руками?

Она с недоумением взглянула на Гонзалеса.

Она была отнюдь не настроена выслушивать лекцию по физиономике и психологии жеста, даже если бы ей было известно, что Леон Гонзалес — автор трех больших сочинений, которые можно смело поставить на одну доску с лучшими творениями Ломброзо и Мантегацца.

— Дело в том, мистрисс Стор, — сказал Манфред, приходя ей на выручку, — что мы считаем вполне возможным освободить вашего мужа и доказать его невиновность. Но нам нужны факты, на которые мы могли бы опереться.

Поколебавшись с минуту, она предложила им зайти к ней.

— Я живу на Грэй-Пи-Род, мы нанимаем гам меблированную квартиру, — сказала она, может-быть, вы будете настолько любезны, что зайдете ко мне. Мой адвокат не советует мне обжаловать приговора, — продолжала она, когда они зашагали по обеим сторонам ее.

Манфред покачал головой.

— Апелляционная палата оставит жалобу без последствий, — сказал он спокойно, — с. теми данными, которыми вы располагаете, нет никакой надежды освободить вашего супруга.

Она испуганно повернулась к нему, и он заметил, что она близка к слезам.

— Я думала… вы говорили… — начала она надорванным голосом.

Манфред кивнул головой.

— Мы знаем Стедлэнда, — сказал он, — и…