Мир приключений, 1926 № 03

В воздухе царило волшебное безумие. Народу казалось, что все боги рухнули, между тем, как небо еще держалось. Порядок и законность исчезли с лица земли, но солнце еще светило, ветер еще дул, цветы еще цвели, — вот, что было изумительно. Что вода продолжала стекать с гор — казалось чудом. Все устои человеческого разума и человеческих достижений рассыпались в прах. Непоколебленным оставался один лишь Голиаф, безумец на острове. Вот каким образом случилось, что на другой день все население С. Франциско, в безумном веселии, высыпало на высоты, господствующие над морем. Впереди шли оркестры, развевались знамена, затем фургоны с пивом, ученики воскресных школ, — все странные, разнородные сочетания кишащей столичной жизни.

На линии горизонта виднелись дымящиеся трубы сотни вражеских военных судов, сходящихся к одной точке, к беспомощным, беззащитным Золотым Воротам; не вполне, впрочем, беззащитным, так как через них прошел «Энергон», — белая крохотная игрушка, качающаяся, подобно соломинке, на бурных волнах, там, где сильный отлив встречался с дующим в лоб летним морским ветром. Но японцы были осторожны. Их броненосцы в тридцать и сорок тысяч тонн уменьшили ход на расстоянии шести миль от берега, тяжеловесно маневрируя, между тем как крошечные дозорные суда (тонкие шеститрубные истребители) неслись вперед, бороздя сверкающее море черными полосками, как акулы. По сравнении с «Энергоном» они казались левиафанами. «Энергон» был как бы мечом архангела Михаила; они казались предвестниками адских полчищ.

Но мирное население С. Франциско, собравшееся на высотах, так и не увидело сверкания меча. Невидимый и таинственный он рассекал воздух, нанося самые мощные удары, какие когда либо видел свет. Мирное население С. Франциско видело очень мало, а поняло еще меньше. Оно увидело только, как полтора миллиона тонн, прорезывающих морскую пену, испускавших громы орудий войны, взлетело к небу и опустилось на дно морское, потеряв все вооружение. Все было кончено в пять минут. На широкой морской поверхности остался только «Энергон», качающийся, как белая игрушка.

Население С. Франциско видело, как в пять минут полтора миллиона тонн, испускавших громы войны, взлетело к небу и опустилось на дно морское…

Голиаф обратился с несколькими словами к Микадо и старейшим государственным мужам. Это была самая обычная телеграмма, отправленная по кабелю С. Франциско капитаном «Энергона», но достаточно многозначительная, чтобы Япония моментально очистила Филиппинские Острова и отозвала из морей свои уцелевшие корабли. Скептическая Япония сразу уверовала. Она почувствовала на себе тяжелую руку Голиафа. И она кротко повиновалась, когда Голиаф приказал ей разоружить все военные суда и превратить их в полезные орудия мира. Во всех портах, на всех корабельных верфях, машиностроительных заводах в Японии десятки тысяч загорелых рабочих переливали броню морских чудовищ в миллиарды полезных предметов, как плуги (Голиаф особенна настаивал на плугах), газолиновые моторы, стропила для мостов, телеграфные и телефонные проволоки, стальные рельсы, локомотивы и весь подвижной состав железных дорог. Мир был свидетелем общественного покаяния. Каким жалким, в сравнении с ним, казалось ранее покаяние стоявшего в снегу босиком перед папой в Каноссе императора, осмелившегося восстать против духовной власти.

Следующий призыв Голиафа был обращен к десяти выдающимся ученым Соединенных Штатов. На этот раз ему повиновались без всяких колебаний. Ученые проявили забавную поспешность. Некоторые из них прибыли в С. Франциско еще за несколько недель, чтобы не пропустить назначенного отъезда. Они уехали на «Энергоне» 15 июня, и, пока они находились в море, Голиаф дал еще одно представление. Германия и Франция готовились схватить друг друга за горло. Голиаф приказал им помириться. Они не вняли приказаниям, молчаливо согласясь между собою драться на суше, как более безопасном месте для проявления их воинственных наклонностей. Голиаф назначил 19 июня сроком прекращения приготовлений к войне. Оба государства закончили мобилизацию своих армий 18 июня и бросили их на общую границу. 19 июня Голиаф нанес удар. Все генералы, военные чиновники и патриоты обоих стран умерли в этот день, и в тот же день две огромных армии, оставшиеся без руководителей, разбежались, как стадо баранов, затем перешли общую границу и побратались. Но германский верховный вождь избежал общей участи. Потом стало известно, что он спрятался в громадном сейфе, в котором хранился секретный архив его империи. Он выбрался оттуда вполне раскаявшимся военным вождем и, подобно японскому Микадо, был усажен за перековку сабельных клинков в сошники и сохи.