Мир приключений, 1955 (№1)

Многие воины, освобождая плечо, побросали луки и колчаны — их подберут после победы. Толпой, наставив копья, гарпуны, зверовые и боевые рогатины, остроги, замахнувшись топорами и дубинами, поморское войско ударило на плотный нурманнский строй.

Но под ударом, который казался подобным удару грозного осеннего морского вала, нурманны не смялись и не разбились. Передние и боковые, закрывшись щитами, подняли мечи. Неизвестно откуда выставились вдруг длинные тяжелые копья. И последнее, что в своей жизни увидели передовые из нападающих, был стремительный размах нурманнского железа.

Порыв защитников земли разбился пеной. Одинец видел, как развернулся строй врагов, как сразу их сделалось много. Часто-часто замелькало оружие, нурманны быстро надвинулись, и поморяне и биармины таяли перед ними, как тает ранний, до времени выпавший снег.

Видя быструю гибель своих, поморянский старшина ужаснулся: нурманны, охватив широким полукольцом поморское войско, секут людство мечами, секут, как спелое поле!..

Молодым парнем Одинец не раз терял голову в кулачном бою на волховском льду. Но здесь он вышел в поле с ясным разумом и понял — не выстоять, народ гибнет напрасно.

Старшина криком собрал кого мог, повел их тесными рядами, сам гвоздил нурманнов не мечом или топором, а крепко скованной дубиной с тяжелым бугристым шаром. На него нацелились нурманны — он их отбросил, не дал соединить смертное кольцо, помешал окончательной гибели поморского войска.

Стонала, вопила, рыдала и кричала на голом морском берегу битва — не битва, бой — не бой: бойня!

Остатки недобитых поморян и биарминов добрались до лесной опушки, нашли ещё в себе силы подобрать кинутые луки и колчаны и пустить стрелы в нурманнов. А те мигом свернулись, как еж.

Так навеки и запомнилось: берег, заваленный телами, и нурманнский строй, который ни стрелой и ни копьем не пробить, не пробить и кузнечным зубилом.

Рога нурманнов воют и хрипят уже в Усть-Двинце. Оттуда надвигаются новые нурманны, чтобы охватить и добить защитников. Кто же не понимал теперь, что дружина Карислава не могла удержаться! Одно осталось — лес. Спешите!

Нападением на Усть-Двинецкую пристань руководил кормчий «Орла» Эйнар; кормчий «Черной акулы» Гатто и кормчий «Синей акулы» Рустер руководили высадкой выше пристани; сам же ярл вышел с «Дракона» на берег моря.

Мелкая ссора разлучила телохранителей Оттара, и Галль пошел с Гагто. Свавильд нашел полуголое неузнаваемое тело друга и был безутешен. Вместе с несколькими викингами он бродил по полю боя у моря. На телах не было ценностей или дорогого оружия, как в других местах, и Свавильд разыскивал следы жизни. Найдя тяжело раненного, умирающего, богатырь-викинг каждый раз выдумывал новую забаву. Он молчаливо, упорно, сосредоточенно терзал ещё живых. Вслушиваясь в вопли очередной жертвы, он злобно отвергал помощь спутников. Принять совет — быть может, но делать он будет сам.

Свавильд знал — Галль его одобряет. Побратим предложил бы ему, Свавильду, такую же тризну. Ярл прислал приказ доставить раненых, которые могли бы ходить. После яростного спора Свавильд уступил пятерых, сбереженных на конец поминок Галля. Ярл звал и Свавильда — богатырю пришлось поторопиться прикончить тех, кто был под рукой.

«Дракон» и «Орел» пришвартовались к пристани. Она не имела достаточной длины для всех четырех драккаров, и «Акулы» стояли на якорях, перекинув трапы на борта «Дракона» и «Орла». Пристань охранялась особым отрядом.

Свободные викинги шарили по Усть-Двинцу. Им не впервые доставались города, у них был опыт заманчивого, увлекательного розыска. Из них не один действительно обладал особым чутьем и не без оснований хвастался способностью слышать запах ценностей сквозь камень, землю и дерево.

Без труда в клетях и погребах нашли пиво, мед, соленую и копченую рыбу и мясо, медвежьи окорока, лосятину, оленину, зерно и помольные жернова.

Молчаливые и терпеливые кладоискатели топтались во дворах. Мысленно разделив площади на участки, они уминали землю пятками и щупали шаг за шагом древками копий. Кто-то первым нашел желанное рыхлое место и добрался до досок над ямой. Наградой явились теплая одежда и меха, два глиняных сосуда с вином, выделанные кожи, льняная ткань и сукно. Находки умножались для общего блага — теснота на драккарах не давала возможности припрятать что-либо от общего дележа, даже перстень или ожерелье были бы замечены.

Не зная того, Оттар выбрал для себя дом поморянского старшины Одинца. Ярл взглянул на приведенных раненых пленных. У одного перерублено плечо и рука безжизненно висела ниже другой. Было трудно понять, были ли у другого глаза на раздробленном лице. Третий… У всех были целы ноги, в большем ярл не нуждался.