Мир приключений, 1967 (№13)

— Мы делаем это, только Атилла необыкновенно упрям.

— К вам скоро выходит помощь на гидролете. Будь молодцом, Тави!

Нам Нильсен сказал:

— Вылетайте через два часа, с тем чтобы догнать их на рассвете.

За два часа мы еле-еле управились, чтобы все подготовить к полету. Островитяне давно не пользовались этой старой тяжелой машиной. Мы с Костей залили в баки горючее и стали носить в гондолу оружие, ящики с ампулами, легкое водолазное снаряжение, продукты, как требовали правила полетов над океаном. В это время Петя и Ки, включив два переносных прожектора, осматривали двигатель и навигационное оборудование.

Несмотря на глухую ночь, нас вышло проводить почти все население острова.

Американец воскликнул, пожимая нам руки:

— Черт возьми, как жаль, что в кабине нет пятого места!

Когда мы уже поднимались по трапу, жена Нильсена громко спросила:

— Карл, ты уверен, что им удастся привезти этого Атиллу?

— Уверен.

— Я не совсем разделяю эту уверенность: слишком мала машина. Надо было бы вызвать из Коломбо сухой док.

Нильсен закашлялся.

Американец сказал:

— Не тревожьтесь, мадам, эти ребята подвяжут его к фюзеляжу.

Павел Мефодьевич молча помахал рукой.

В лагуне засветилась дорожка для разбега. Костя с Петей заняли места пилотов.

По бокам взлетной дорожки, состязаясь в скорости с гидролетом, мчались дельфины. Они уже знали, куда и зачем мы летим. Нильсен передал в лагуну сообщение Тави и свои ответы ему, и приматы моря провожали нас, желая удачи.

С трех тысяч метров поверхность океана казалась мутно-серой. Костя поднял машину почти к «потолку», и все равно океан мерцал под нами и казался совсем рядом.

Петя и Костя разговаривали с Тави и Нильсеном. Тави сказал, что Атилла несколько сбавил скорость, но все же упрямо плывет к югу. Нильсен приказал Тави ни в коем случае не вступать в драку с касатками, а только отвлекать их от Атиллы. Затем посоветовал нам не злоупотреблять применением антистимуляторов и рассказал, как года два назад он сам перестарался, пытаясь остановить такого же беглеца, и в результате кит впал в полную прострацию: неделю продремал, покачиваясь на волнах, а Нильсену пришлось сторожить его и оберегать от касаток.

Сказав, что он все время будет с нами, Нильсен растаял на экране.

Маленький Ки заснул, уютно свернувшись калачиком на сиденье.

Петя что-то рассказывал Косте, и они смеялись.

В прозрачный потолок гондолы смотрели звезды. Среди них крохотной золотой песчинкой светился спутник Биаты.

Тави передал:

— Они изменили курс. Идут на сближение. Послал Крака отвлечь их в сторону.

Нильсен, одновременно слышавший это ничего хорошего не обещающее сообщение, сказал нам:

— Постарайтесь, ребята, разыскать касаток, пока они еще не напали на Атиллу.

— Для этой цели мы и летим. — Костя бросил машину вниз так резко, что Ки проснулся и спросил: «Уже посадка?» — и снова заснул.

Петя недовольно заметил:

— Что за манера вести так варварски машину! Ты развалишь на куски эту старую колымагу.

Нильсен предложил:

— Советую использовать ночной стереобинокль для обзора поверхности океана.

Костя подморгнул Пете, тот приник к окулярам оптического прибора.

— Не отрываем глаз от этого бинокля, — сказал Костя Нильсену, — но пока ничего.

— Да, да, ничего, — подтвердил Петя.

Нильсен тряхнул головой и исчез.

Костя спросил:

— Что за термин ты употребил сейчас? Что за «колымага», откуда это?

— Листал недавно уникальную энциклопедию у старика. Нужны были сведения древних о Калане. Смотрю — странное слово. Оказывается, это не менее странное сооружение на колесах, еще более древнее, чем автомобиль; на нем передвигались исключительно по твердым поверхностям. И к тому же без двигателя.

— Как — без двигателя? — Костя повернул голову.

— Ее волокли животные по земле.

— Ах, лошади?

— Не только! Кажется, и другие четвероногие.

— Ты следишь за Атиллой?

— Конечно. Пока ничего… Сколько слов умерло или получило совсем другое значение! Например, все мы знаем, что дворником называется очень несложное устройство для очистки прозрачных поверхностей, между тем в давние времена…

На экране появился Нильсен.

— Я бы на вашем месте, — сказал он с плохо сдерживаемой яростью, — отложил на некоторое время безусловно интересные лингвистические изыскания, так как цель вашего полета уже должна быть под вами, если, конечно, вы не сбились с курса.

Петя помотал головой и шепнул:

— Нет еще. Никого нет, чисто!

— Курс верен! Океан чист! — Костя ответил с подчеркнутой сдержанностью, иногда это ему удавалось.

— По моим расчетам, вы пролетели над Атиллой!

Петя отрицательно затряс головой, а Костя невозмутимо ответил:

— Мне приходится повторить: океан чист. Курс верен.

— В таком случае, вы еле плететесь!

— Вот это верно! — согласился Костя. — Наша колымага не выжимает и половины запроектированной скорости. Чтобы это сооружение не рассыпалось, регистр везде понаставил ограничителей. Ей, наверное, лет тридцать, если не больше.

— Почти новая модель. Ей специально увеличили площадь плоскостей и уменьшили скорость, а не то вы были бы уже за Южным полюсом.

— Тогда, Нильсен, трудно объяснить ваши претензии.

Нильсен улыбнулся: