Мир приключений 1967 г. №13

Ничего особенного он не заметил, кроме необычайного скопления рыб-попугаев, которых здесь всегда много, да еще одной несъедобной рыбы, которая, по мнению Тави, не заслуживала особого внимания.

Костя висел среди кружевных водорослей, держась рукой за коралловую ветку.

— Ну, скорей! — сказал он нетерпеливо. — Я четверть часа пытаюсь тебя докричаться. Опять выключил гидрофон?

— Не я, а ты выключил.

— Проклятая рассеянность! Совершенно верно. Так хотелось побыть в тишине и не слышать твоего назидательного брюзжания. Пожалуйста, не возражай хоть сейчас, или мы упустим это милое создание. Тави! Протей! Пожалуйста, отплывите метров на пятьдесят, а то рыбы не поверят в ваше миролюбие.

— Будем в пятидесяти метрах, — заверил Тави и предупредил: — У этой рыбы ядовитый шип, мясо ее никто не ест, даже акулы.

— Откуда это вам известно?

— Всем известно, — ответил Протей, отплывая.

За ним пустился и Тави. Оба были явно обижены.

— Тебе понятно хоть что-нибудь из их объяснений?

— Ничего.

— Еще обижаются! Я мельком заметил это чудовище. Постарайся не дрыгать ногами и помолчи хоть минуту. Или говори только с выключенным микрофоном. Пойми, что эту жертву ты приносишь на алтарь науки.

Из всех нор, щелей и расселин появились трехгранные кузовки и рыбы-попугаи. Особенно много было суетливых рыб-попугаев.

Своими белыми зубами они принялись деловито обгрызать водоросли с кораллов. У рыб-попугаев тупое выражение морды, они напоминают травоядных с фантастической планеты, где понятия целесообразности формы и содержания совсем иные.

— Куда ты смотришь! — почему-то шепнул Костя. — Здесь вполне нормальная живность, — поверни голову направо… Направо, а не налево!

Наконец я увидел существо, которое потом долго стояло у меня перед глазами.

В океане трудно удивить необычностью формы и цвета. Но то, что я увидел, превосходило самое смелое воображение. Рыбы-попугаи и кузовки по сравнению с увиденным чудовищем казались вполне нормальными созданиями. Представьте себе существо, в котором бы сочетались рыба, птица, рептилия и млекопитающее. На его толстом, поросячьем туловище рос роговой гребень, четыре брюшных плавника напоминали ноги баклана, вместо нормального рыбьего хвоста торчал шип — продолжение спинного гребня.

Особенно сильное впечатление оставалось при взгляде на морду этого животного. Вытянутая, похожая на рыло кабана с выступающими вперед зубами, тупая и злобная. Глаза выпуклые, золотисто-топазового оттенка. Если форма животного была отталкивающей, то окраска — самой изысканной. Ультрамарин, пурпур, золото были основными материалами, которые пошли на отделку его поверхностей.

— Ну, что ты теперь скажешь? — спросил Костя. — Уму непостижимо! Хороша малютка! — Костя бросил на меня критический взгляд. — Конечно, ты не догадался захватить арбалет? Придется использовать гарпун. — Не раздумывая и не обращая внимания на мои протесты, он проткнул странную рыбу своим гарпуном.

Почти мгновенно появились Тави и Протей. Они проносились мимо, давая советы:

— Нельзя выпускать древко — уйдет в коралловые щели.

— Бойся шипа!

Это предостережение относилось ко мне: забыв об осторожности, я чуть было не схватился руками за этот шип, унизанный тончайшими ядовитыми иголками.

Костя вертелся, как акробат, не выпуская из рук древко гарпуна. Наконец и я пришел ему на помощь, и вдвоем мы с трудом потянули добычу к поверхности, а дельфины, ловко увертываясь от шипа, подталкивали ее носами снизу.

На воздухе, когда мы ее втащили на бак, рыба поблекла, краски сразу потеряли недавнюю яркость, только глаза долго сохраняли чистоту и блеск золотистого топаза.

Отдышавшись, Костя сказал:

— Ты не находишь, что и мимозозавр, и португальский военный корабль, и этот свиноптицеящер чем-то схожи друг с другом?

АМЕБА И ВЕСЕЛЫЙ СЛОН

— У нее твердеют ложноножки, и она теперь очень похожа на радиолярию, — сказал Костя. — Интересно, как она выкрутится?

На экране сменялись кадры. Амебы окончательно теряли свой облик. После очередного деления у них становилось все больше твердых ресничек.

Новые кадры: один из потомков амебы стал похож на морского ежа.

Диктор сказал:

— Приобретение новых ненужных органов ставит животное в критическое положение.

— Неужели выкрутится? — спросил Костя. — Вряд ли! Реснички погубят красавицу… Так и есть!

На экране застыли теперь уже совсем неотличимые от ежей существа.

— Трагедия окончилась, — печально проговорил диктор. — Амебам не хватило жизненных сил, чтобы противостоять радиации. Их сородичи оказались в более выгодном положении.

На светло-сером фоне экрана среди ежей появились совсем нормальные корненожки. Они медленно изменяли форму, вытягивали и втягивали отростки, обволакивая своим телом бактерий, делились, воспроизводя точные копии себе подобных.