Мир приключений 1967 г. №13

Тимоша замер. Он увидел сквозь стекло — в руках у капитана был пистолет. Когда он успел его выхватить?

Медведев падал ничком, схватившись руками за голову.

Капитан что-то крикнул.

Солдаты, стоявшие у двери, подхватили Медведева, уже упавшего на пол, и выволокли.

Теперь, не раздумывая ни мгновения, Тимоша сорвал с пояса гранату, выдернул чеку и швырнул в окно. А сам, зажмурив глаза, бросился с ветки на землю, в кусты палисадника. Он упал боком, откатился к стене дома.

И тогда полыхнуло из окон огнем, грохнул взрыв. Сверху посыпались щепки.

Вскочив, Тимоша кинулся к высокому крыльцу. Забыв о боли, взлетел на него. Сорвав с пояса вторую «лимонку», он распахнул ногой дверь в дом и закричал:

— Руки вверх! Выходи!

Он не заметил, куда девался часовой. Скорее догадался — все обошлось. У ступенек послышался топот и знакомый голос парня, шедшего с Тимошей:

— Все?

— Подожди. — Тимоша не обернулся. — Там двое солдат, И Медведев, кузнец. Офицер в него стрелял.

У здания волостного правления прогремели два взрыва. В наступившей тишине разнесся фальцет деда Фомы:

— Выходи! Сдавайся!

— Руки вверх! Выходи! — крикнул за ним Тимоша.

В проеме двери возникла фигура солдата без фуражки. Винтовка со штыком была на нем надета по-походному, через плечо. Внезапное появление солдата, бледное лицо, круглая бритая голова, вздернутые руки, заставили Тимошу невольно отступить.

Тотчас по ступеням крыльца взбежал парень и стал стаскивать с солдата винтовку. Тот торопился, путался в ремне и все никак не мог снять оружие. Из темноты сеней вдруг высунулась рука с винтовкой:

— Вы это, братцы, того… Подневольные мы… Вы того, братцы… Не надо…

Тимоша взял винтовку, сунул гранату в карман и юркнул в сени, услышал шорох, мотнулся в сторону. В глубине сеней бабахнул револьверный выстрел. Солдат, который отдал винтовку Тимоше, взвизгнул высоким голосом:

— Бра-ат-цы-и-и… За что… братцы… — и, откинувшись к притолоке, стал сползать на пол.

Тимоша выстрелил наугад. Отдачей едва не вырвало винтовку из рук.

Кто-то зарычал, затопали сапогами. Тимоша ткнул штыком вперед, на звук. Штык ушел во что-то мягкое.

— Сдавайся! — не своим голосом прокричал Тимоша и что было сил отбросил повисшего на штыке человека в сторону, как отбрасывают на вилах ворох сена.

Потом выдернул штык и побежал дальше, нашаривая в темноте дверь. Нашел. Распахнул. В нос ударил запах взрывчатки. В помещении еще клубился дым. Коптил фитиль «молнии» — стекло лампы было разбито. Стол опрокинут. На полу валялись капитан и офицер во френче. На капитана лилась струйка керосина из пробитого резервуара лампы. Стараясь не запачкаться в крови, Тимоша прошел к лампе и задул коптящий фитиль. «Загорится, чего доброго, дом, — подумал он и вышел. — Где же Медведев?»

Он наткнулся на чье-то тело у лестницы на чердак. Огляделся. Справа на полу отпечатался в лунном свете перекошенный переплет рамы. Тимоша подтащил туда тело и узнал кузнеца, он был мертв.

Во дворе дома шла драка. Не стреляли. Вероятно, опасаясь попасть в своих.

— Иван Парамонович! — позвал Тимоша.

— Как у тебя? — услышал он голос жестянщика.

— Они Медведева убили.

— Давай к волостному.

— Мигом!

С высоты крыльца он увидел лежавшего на нижней ступени часового. Рядом с ним сидел один из парней, пришедших вместе с Тимошей. Парень плакал навзрыд.

— Чегой-то он? — недоуменно спросил Тимоша.

— Да… вот… — глухо отозвался тот, что стрелял в часового.

— Говори толком, паря! — нетерпеливо крикнул Тимоша.

— Да вот, — заторопился круглолицый парень, — Митька соседа своего, Пашку, того…

— Как же это? — Тимоша вытаращил глаза.

— Да так… Тот караульным у дома стоял. Его неделю назад забрали. Вскочили налетом в нашу деревню. Кто из парней не успел в урман сбежать, тех под гребенку — в солдаты. Вот и стоял Пашка на карауле, а Митька его того…

— Чего ж я его маменьке-то скажу… — протянул Митька сквозь слезы. — Она ж крестная моя…

Неожиданно Митька поднялся. Он был на голову выше Тимоши, с длинным бледным лицом. На его худых щеках блеснули в лунном свете застывшие слезы. Он несколько секунд жевал губами, потом вытерся рукавом, взял винтовку убитого Пашки:

— Ну погоди ж, беляки!

— Давай теперь к волостному. Слышите, там еще стреляют! — крикнул Тимоша.

Низенький солдат, сдавшийся первым, толкнул Тимошу в бок.

— Я с вами! Возьми, паря, а?

— Давай!

Когда они подбежали к приземистому зданию волостного правления, стрельба там уже утихла. В дверях стоял дед Фома и покрикивал выходящим:

— Шевелись, солдатики! Шевелись! Истинно — зря вы с этими временными связались! На своего кровного брата, трудового крестьянина, руку подняли! Шевелись, солдатики! Не бойсь! Мы не ваши начальники-кровопийцы! Сдавайте оружие! Кто хошь — по домам! Кто хошь — к нам!

В одной руке у деда Фомы был зажат пистолет, а свободной он принимал сдаваемое солдатами оружие.

— Эх, солдатики!.. Своими руками на свою шею захребетников решили посадить? Своих братьев крестьян пороть и расстреливать? Не позволит вам народ. Не для того Николашку с престола турнули!