Мир приключений 1967 г. №13

— Да что ты, мальчик! — наконец сказала она. — Ты, наверное, не понял. Мы чижика не просили. Мы просили тритона.

— Говори: этого берешь?

— Не беру! — твердо сказала Лида.

Тут, как ни странно, мальчишка сразу успокоился, поднял кепку и надел на голову.

— Железно, — сказал он. — Будет тритон,

— С гребешком? — спросила Лида. Она вспомнила, что у того тритона был гребень.

— С гребешком. Через два часа здесь. Давай десять копеек.

— Аванс? — деловито спросила Лида.

Тритонщик презрительно посмотрел на нее.

— На автобус!

Лида дала ему гривенник, и он моментально скрылся из виду.

8

Подумав, Лида подняла с тротуара пустую коробку от папирос «Казбек», оторвала крышку и на обратной стороне написала: «Миша, я на почте». Заткнула записку за табличку «Звонок к дворнику» и помчалась на почтамт.

Там она взяла телеграфный бланк и принялась сочинять телеграмму Алексею Ивановичу.

Это оказалось не так просто. Во-первых, перья: они или не писали совсем, или продирали бумагу. Во-вторых, люди. Наверное, у Лиды было что-то такое в лице, что к ней все подходили с просьбами и она никому не могла отказать. Сперва она показала старушке Степановой, где расписаться на переводе от сына. Потом старательно выводила адрес на посылке в Якутию. Потом читала письмо женщине, которая забыла дома очки.

И только после этого, забравшись в дальний угол, смогла заняться телеграммой. И стала писать все, что думала и чувствовала:

ЗЕЛЕНОГОРСК САДОВАЯ 13 КВАРТИРА 7 АЛЕКСЕЮ ИВАНОВИЧУ МАМОНТОВУ ОЧЕНЬ ПРОСТИТЕ НАС ДОРОГОЙ УВАЖАЕМЫЙ АЛЕКСЕИ ИВАНОВИЧ И ВАША ТЕТЯ ПОЖАЛУЙСТА НЕ ГОРЮЙТЕ ДРАКОНА ДОСТАЛИ С ГРЕБЕШКОМ ПРИНЕСЕМ ВЕЧЕРОМ ИЗВИНИТЕ Я НЕ ХУЛИГАНКА

ШЕРШИЛИНА ИЗ 27 ШКОЛЫ

И, дуя на телеграмму, Шершилина стала в очередь. Она очень радовалась, что Алексей Иванович скоро получит телеграмму и утешится. Сияя, она протянула бланк телеграфистке.

Телеграфистка в зеленой кофточке, быстро подчеркивая, подсчитывала слова.

— Скажите, она скоро дойдет? — спросила Лида.

— Скоро. Фамилия как? Мершилина?

— Шершилина, — отчетливо, как в классе, сказала Лида, всунув голову в окошечко. И вдруг с ужасом увидела, как телеграфистка писала на бланке: «1 рубль 15 коп.».

— Ой, что вы! У меня денег не хватит! У меня только шестьдесят три копейки!

— Так не пиши тридцать пять слов! — И телеграфистка бросила телеграмму обратно.

— А сколько можно на шестьдесят три копейки?

— Половину!.. — сказала телеграфистка и уткнулась в следующую телеграмму.

Лида отошла в уголок и задумалась.

Выходит, надо выбросить из телеграммы семнадцать слов. Самое меньшее! Адрес — восемь слов — трогать нельзя, а то ее, наверное, не туда доставят. Значит, на весь разговор Лиде остается всего-навсего десять слов! Вот это была задача! Но что бы ни было, самые хорошие слова она оставит.

Можно вычеркнуть «очень», хотя она в самом деле очень виновата… Дальше. Какое из двух слов оставить: «дорогой» или «уважаемый»? «Дорогой» лучше.

Потом Лида сообразила: если «Алексей Иванович» есть в адресе, он же поймет, что это написано ему. И вычеркнула еще эти два слова.

Тут Лида вспомнила, что один раз получила телеграмму: «Поздравляю днем рождения». «С» не было, но мама сказала, что в телеграммах так и надо. Значит, все маленькие слова вон!

И Лида сразу выкинула: «и», «с», «я», «из». Телеграмма стала короче еще на четыре слова!

Осталось выбросить десять слов. Но чем их меньше оставалось, тем было труднее вычеркивать.

«Пожалуйста не горюйте дракона достали» — это совершенно необходимые слова.

«Гребешком» надо оставить. Лида вычеркнула «вечером», «извините» и «нас». Что же получилось?

ПРОСТИТЕ ДОРОГОЙ ВАША ТЕТЯ ПОЖАЛУЙСТА НЕ ГОРЮЙТЕ ДРАКОНА ДОСТАЛИ ГРЕБЕШКОМ ПРИНЕСЕМ НЕ ХУЛИГАНКА

ШЕРШИЛИНА 27 ШКОЛЫ

«Очень хорошая телеграмма», — решила Шершилина и сосчитала слова. Шестнадцать! Ой, еще шесть слов лишних!

С тяжелым вздохом она выбросила хорошее слово «пожалуйста» и не такое хорошее — «школы».

И тут она сообразила, что знаменитого писателя в его собственной квартире почтальон найдет и без имени-отчества. И вычеркнула из адреса «Алексею Ивановичу».

Оставалось два слова лишних, но Лида уже ничего больше не могла выбросить.

И она понесла телеграмму, как есть.

— Извините, — жалобно сказала Лида телеграфистке, — у меня никак больше не сокращается.

Телеграфистка стала читать телеграмму, и брови у нее поднимались все выше и выше. Вдруг она вскочила и унесла телеграмму к дальнему столу, где ее подруга стучала телеграфным ключом. Они начали хохотать. Потом обе подошли к окошечку и высунулись к Лиде:

— Слушай, а что это за «дракон» и «ваша тетя»?

Лида быстро рассказала свою горестную историю. Девушки ахали и фыркали. Потом телеграфистка сказала:

— Все равно два слова надо сократить.

— Сама знаю, — печально сказала Лида. — Но какие?