Мир приключений 1969 г.

Степка быстро присел на стул справа от двери, вздернул чемодан на колени, приоткрыл. Портнов, улыбаясь, поставил ребром на стол плоскую зеленую коробку размером с папиросный коробок. Такую же коробку гитарист приносил к дверям тира. Степка узнал ее, но уже некогда было пугаться. Он придержал крышку чемодана левой рукой, правой нащупал рукоятку «Макарова», выхватил его и предупредил:

— Спуск со «шнеллером», стреляю без предупреждения... Руки!

Руки инженера безжизненно лежали на столе. Серые, безжизненные губы проговорили:

— Пистолет — не игрушка для девочек. Дай сюда.

— Ну уж нет... Эту штуковину оставьте в покое, слышите?!

Рука отодвинулась от зеленой коробки. Инженер глубоко вздохнул, щеки как будто порозовели.

— Играешь в разведчиков, дитя века? Чего ты хочешь, собственно?

— Погодите, — сказал Степка. — Я вам сначала скажу вот что. И не забывайте о «шнеллере». (Тот кивнул осторожно.) Я знаю, что вы думаете, будто вас нельзя убить. Вы оживете, да?

— Ты сошла с ума, — прошептал инженер. — Ты что-то путаешь.

— Ну уж нет. Это вы не понимаете, что на таком расстоянии вам разнесет голову в клочья...

Инженер опять кивнул и прищурился. Степка подумал, что зря он выкладывает про оживание.

— Предположим, я это понимаю, — проговорил Вячеслав Борисович. — Что дальше? Откуда ты взяла, что меня нельзя убить?

— Это вам все равно. Вы должны вывести из строя телескоп.

Инженер ухмыльнулся:

— Можно почесать затылок? Нельзя... Ну, считай, я почесал. Как же я выведу из строя телескоп, по-твоему?

— А мне плевать, как.

— Рассуди сама, дитя века. Предположим, я согласился и пошел в аппаратную с дубиной — ломать и крушить. Ведь ты пойдешь со мною со своим «шнеллером», иначе я просто запру тебя снаружи. Так?

Степка молчал.

— Так. А при входе в аппаратную и еще кое-где стоит вооруженная охрана. Ей покажется немного странным наше поведение. Здесь не принято водить начальство под дулом пистолета. Да еще со «шнеллером». Отдай-ка пистолет и все остальное и убирайся подобру-поздорову...

Взрослые нас ни в грош не ставят, думал Степка. Этот даже под гипнозом не поумнел. Не верит, что девчонка сможет в него пальнуть. А в самом деле, как он испортит телескоп? Это же не просто так, не проволочку сунуть в розетку.

— А мне плевать, — сказал он вслух. — Вы инженер. Вот и думайте. Я посчитаю до десяти, потом высажу всю обойму вам в голову. Вот и думайте. Раз...

Он быстро нагнулся и, не сводя глаз с Портнова, опустил чемоданчик на пол. Выпрямился, встал. Платье сильно резало под мышками, и было жутко видеть перед собой лицо человека, в которого сейчас придется стрелять, — вот что чувствовал Степка. Он отсчитывал: «Четыре... пять... шесть...» — и подходил все ближе, и глядел в неподвижные, странно блестящие глаза инженера. Остановившись перед самым столом, он сосчитал: «Восемь» — и вдруг понял, что умирает.

...Ему казалось, что он только что произнес «восемь». Почему-то он валялся на спине, с закрытыми глазами, с головой, повернутой влево. Он приоткрыл глаза — рядом с головой были ноги в светлых брюках.

Вячеслав Борисович стоял над ним, держа в одной руке зеленую коробку, в другой — пистолет. Дьявольщина! Это был тот самый пистолет, из тира!

Степка приподнялся. Инженер подмигнул ему, отвел от бедра руку с пистолетом, прицелился ему в переносицу и нажал спуск. Щелкнул боек — осечка.

Степка не испугался, когда дуло уставилось в его глаза. Хуже этого ощущения смерти, которое он пережил дважды — в подвале и здесь, — ничего не могло быть. Он лежал и смотрел на инженера. А тот спокойно вынул из пистолета пустую обойму, проговорил: «Казаки-разбойники...» — и опустил пистолет в карман.

«Не заряжен!» — понял Степка. Он зарядил один пистолет, а второй — забыл, и ему попал в ладонь именно незаряженный! Дьявольщина!

— Ты фашист, гад, — сказал Степан. — Предатель. Предатель. Предатель... — повторял он, чтобы не зареветь.

— Прошу без крепких выражений, — лениво проговорил Портнов, обошел стол и снова сел, будто ничего не случилось. — «Фашист, предатель»... Кто к кому заявился со «шнеллером»? Но таковы превратности судьбы. Твой мозг, по малолетству, не может пригодиться десантнику, а жаль... Хороший мозг. Вставай, нечего валяться. Пол грязный... Вот и молодец. Как ты себя чувствуешь?

— Что вы со мной сделали? — яростно крикнул Степка.

— Надо ли тебе знать, вот вопрос. — Инженер поставил зеленую коробку на прежнее место. — Вот вопрос... С другой стороны, ты, как принято говорить, уже знаешь слишком много, а? (Степан молчал.) Могу сказать, что я с тобой сделал. На тридцать секунд превратил тебя в десантника, обезоружил и вернул в первобытное состояние. Понял? — Он погладил зеленую коробку так же нежно, как гитарист гладил еловый пень в такси.

Стенка охнул:

— «Малый посредник»!

— М-м, «малый посредник», о мое грамотное дитя... Где Степан? — спросил он в упор.

— Какой Степан, дяденька? — отвечал Степка.