Мир приключений 1974 г.

В это время в деревню пришел полицейский из Абуйи, который уцелел после боя, а теперь решил присоединиться к Роке Лопесу. Он рассказал, что отряд Ломели имел предписание занять Ринкон-де-Ибонию и ждать подкрепление, высланное из Кулиакана.

Рассчитав, что это армейское соединение может появиться в деревне не раньше вечера или на следующее утро, Парра разослал в разные стороны разведчиков. Вскоре выяснилось, что Роке спит крепким сном в доме верного человека в Байле. Отряд вошел в селение. Оказалось, что во время праздника местный судья отправил своего слугу к старосте Ринкон-де-Ибонии. Вот почему Роке и был схвачен жандармами на берегу реки.

Судью арестовали. Вскоре нашли и старосту. В присутствии жителей деревни бойцы отряда, без участия Роке, избрали трибунал. За предательство и за покушение на жизнь Роке Лопеса судью и старосту приговорили к расстрелу.

К вечеру этого же дня отряд утроился. Снабдив добровольцев оружием, захваченным в двух последних боях, Роке повел своих людей навстречу эскадронам подполковника Сантоса Мурильо.

Посланные вперед Рамон и Педро возвратились и доложили, что подполковник расположил свою часть биваком на отдых в тридцати километрах от реки Пиахстлы. Установив местонахождение воинской части, Роке без труда определил ее дальнейший маршрут. На всем протяжении предполагаемого ее пути не было более удобного места, чем ущелье, по которому пролегала дорога к деревушке Дос-Пикос. Роке решил, прибегнув к военной хитрости, завязать бой с кавалерийскими эскадронами в невыгодной для них местности.

Лопес спешно с частью отряда подошел поближе к противнику и, в ожидании подхода своих основных сил, состоявших из необстрелянных еще добровольцев, разработал план дальнейших действий. Следовало заманить эскадроны подполковника в небольшое ущелье. Там, меж отвесных теснин, пролегало русло пересохшей речушки. Низкие берега ее кое-где раздавались, образуя широкие площадки. Одна из них была особенно удобна для рукопашной схватки: к ней с разных сторон спускались тропы, на которых заранее залегли бойцы Лопеса.

Решить сложную и ответственную задачу — заманить армейское соединение в ущелье — было поручено Хуану. Он снял с себя патронташ, пояс с револьвером, вложил винтовку в чехол седла коня, спешился и. прихватив с собой лишь складную наваху, зашагал в сторону деревушки Дос-Пикос. Там Хуан за гроши купил старенькую одежонку, нашел дырявое сомбреро, суковатую палку и поймал первого попавшегося под руку бездомного пса. Надев на него ошейник с поводком, Хуан отправился в горы, в сторону дороги, по которой двигался Сантос Мурильо. Удобно устроившись в тени земляничного дерева, Хуан ждал.

Прошло около двух часов. За это время Роке, Парра и Барболин разместили своих бойцов, разбитых на три самостоятельные группы, по удобным боевым позициям. Все было готово к встрече.

Когда головной дозор из пяти всадников поравнялся с поворотом в ущелье, Хуан, громко крича и размахивая руками, стал спускаться с холма. Он был покрыт пылью и тяжело дышал.

— Сеньоры офицеры! Сеньоры офицеры! — кричал во всю силу своих легких Хуан, сильно припадая на правую ногу и выпучив от страха глаза. — Пресвятая дева Гуадалупская не дала погибнуть… Неисповедимы прозрения твои, о дева! — причитал Хуан, скатываясь с холма на дорогу.

— Что скулишь? — грубо спросил сержант, когда Хуан подковылял к всаднику, таща за собой упиравшегося пса.

— Сеньор офицер! Пресвятая дева Гуадалупская, о, не дай погибнуть! Спаси и сохрани!.. — бормотал Хуан, повалившись у обочины дороги на колени.

— Да что с тобой? Что случилось? Говори толком, дубина! — грубее прежнего потребовал сержант и направил свою лошадь поближе к Хуану.

Поводок врезался в руку, боль была сильная, так как пес изо всех сил вырывался, а Хуан, закатив глаза к небу, не переставал креститься и бормотать.

— Святая дева Гуадалупская не оставила… Спасла… Сеньор офицер… — Хуан увидел, как из-за поворота основной дороги показалась плотная группа конников, и тут же его острый слух уловил слова команды: «Рассредоточиться! Выслать дозоры на фланги!»

Хуан понимал, что подполковник страховал себя от возможной засады, но это обстоятельство Роке учел при составлении экспозиции боя.

Когда Сантос Мурильо подъехал со своей свитой к дозору, Хуан отпустил пса. Тот с визгом и лаем кинулся по дороге в родную деревню.

— Пума! Пума! — завопил Хуан. — Назад! Куда ты? Убьют, убьют тебя. Пума!.. — голосил он и залился слезами.

Жалкий вид сильно прихрамывавшего Хуана, его причитания и особенно то, что дворняжку звали Пумой, вызвали смех, а Хуан продолжал молить:

— Не прошу милостыни… Помогите! Не дайте погибнуть людям Святая дева Гуадалупская! Бандиты в Дос-Пикос! Грабят, насилуют…

— Для нищего ты слишком толстоват. Тебе не кажется — спросил, лукаво щуря один глаз, подполковник.

— Болен я… Болен. Водянкой и желудком страдаю. — плаксиво хныкал Хуан под общий смех солдат. — Убивают там… Еле ноги унес, ваше преосвященство…