Мир приключений 1975 г.

Теперь уже несколько вездеходов, переваливаясь с боку на бок, сползли на дно. В их лапах были длинные широкие скребки. С натужным воем, буксуя и проваливаясь в ямы, сгребали они черный ил от центра к краям. За пультами вездеходов, как металлические тумбы, торчали роботы. По берегам бывшего болота воздвигались плавающие бастионы. На третий день под одним скребком что-то блеснуло. Это была серая плотная поверхность. По характерному блеску инженеры определили; перекристаллизованный металл. Но прошла еще целая неделя, прежде чем весь ил был убран.

Снова взлетели мобили, и люди сверху увидели гигантский серый диск, свернутый из непрерывной, утолщающейся к центру спирали.

— Астролет! — ахнула Ирина.

— Дисковый астролет, — поправил Сергеев. — Очевидно, на аннигиляционной тяге. Мы пока еще не умеем делать такие.

Цивилизаторы молчали, подавленные размерами чужого корабля. Только Буслаев воскликнул с досадой:

— Эх, черт, не мы первые!

— Ерунда! Мы все равно первые! — задорно крикнула в микрофон Мимико.

Отчетливо был виден люк в том месте, где обрывался наружный конец спирали. Мобили заторопились на снижение. Ирина опустилась последней: ей почему-то было страшно.

— Рвать будем или резак возьмет? — деловито осведомился Буслаев, закатывая рукава. Василий не знал никаких сомнений — впереди была цель, и он шел к ней напролом.

Профессор усмехнулся, но тут же усмешка сбежала с его губ, и он с непонятным сожалением взглянул на цивилизатора.

— Ни взрывчатка, ни плазма не понадобятся. Мы не войдем, даже если люк сам распахнется. И никто не должен близко подходить к кораблю. То, что мы сейчас здесь — уже нарушение… Объявляю местность радиусом сто метров вокруг запретной зоной.

Это было так неожиданно и так непонятно, что Буслаев онемел, да и остальные были поражены не меньше. Ирина во все глаза глядела на начальника отряда, и в душу ее проникало предчувствие чего-то грозного. Так еле заметная прозрачная дымка на море предвещает бурю. Куда девался веселый, дружелюбный, сердечный человек? Этот суровый взгляд, плотно сжатые губы, резкая вертикальная складка, перерезавшая лоб…

— Но почему? — рванулся к нему обретший голос Буслаев.

Сергеев только взглянул на него, и великан замолчал и отступил в толпу цивилизаторов, озадаченно хлопая ресницами. Послышался ропот. Люди были недовольны: они не понимали действий начальника. Но Сергеев не стал объяснять.

— Все, кто имеет роботов, самое позднее через три часа должны привезти их сюда. Остальные-на Базу. Отлучаться запрещаю. Я остаюсь здесь до прибытия роботов. Вместе со мной Олле, Томас, Патриция.

И всё. Это было сказано тоном, не допускающим пререканий. Цивилизаторы нехотя потянулись к своим мобилям. Ирина взлетела одной из первых. Она была обижена. Ее задело, что Сергеев не объяснил ей, открывательнице, причин своего запрета и не оставил с собой. Уж кто-кто, а она имеет право на откровенность. Но где-то в глубине души она понимала, что действия начальника имеют под собой серьезные основания. Так велик был авторитет Сергеева, что ни у Ирины, ни у Буслаева, ни у любого другого не возникло и мысли оспорить его приказания. Даже выбор людей, которых он оставил с собой, свидетельствовал о скрупулезной продуманности: это были самые спокойные, самые хладнокровные, самые дисциплинированные цивилизаторы.

Когда все улетели, четыре мобиля поднялись над болотом и патрулировали до прибытия роботов. Расставив их по периметру и дав задание не пропускать никого без кодированного пароля, Сергеев с помощниками вернулись на Базу. Там их поджидали взволнованные цивилизаторы. Избегая встречаться с кем-нибудь взглядом, Сергеев быстро прошел сквозь толпу и заперся в своем кабинете.

Солнце уже клонилось к закату. Его лучи, как всегда по вечерам, высвечивали верхушки ближнего леса, делая их резкими и четкими, как на гравюре. Сергеев подошел к окну и прижался разгоряченным лбом к прохладной поверхности стекла.

Надо было перевести спутник наблюдения на другую орбиту и остановить его над болотом. Надо было дать задание оставшимся на Базе роботам расставить вокруг астролета треножники с прожекторами. Надо было сделать еще много неотложных дел до общего собрания, на котором необходимо убедить цивилизаторов, что в их жизнь вошла грозная неизвестность. Именно убедить, приказаниями можно все испортить: до сих пор в отряде не приказывали. Только люди, осознавшие всю серьезность положения, не допустят ни одного, даже самого мелкого опрометчивого поступка. Для этого надо собрать всю волю, все силы. А сил не было.

Он был потрясен тем, как точно сбылись его опасения и надежды. С того самого мгновения, когда он понял, что пиявки — это киберы, запрограммированные на охрану скрытого в болоте объекта, он знал, что это за объект. И неумолимая логика предсказала весь дальнейший ход событий, ход, который он не мог повернуть, если бы даже захотел.

Сергеев распахнул окно, закурил трубку и сел на подоконник, не отрывая взгляда от четкого, словно нарисованного на розовом фоне зари леса, за которым лежал чужой астролет.