Мир приключений 1976 г.

— Ты приходил. Ленка — «балерина» тоже с маленьким таким портфелем синего цвета, у нее такие же босоножки и отделка на платье.

— Я твоих книг не брал. Про Лену потом. Кто еще приходил?

— Вроде бы никто, — неуверенно пожал плечами Павлик.

— А Валька с чем заходил? Что у него в руках было?

— Ты же знаешь, что он все время со спортивной сумкой ходит. На ней «Спартак» написано.

— Та-ак, — почесывая затылок, почти пропел Борис. — Ко мне он тоже с этой сумкой приходил. — Он быстро, почти бегом бросился в комнату, надел потрепанные джинсы, цветную рубашку и потянул за руку Павла.

— Идем к Вальке, это его работа. Он еще с осени со шпаной шляется. Придем и прямо спросим про книги.

— Может, не надо, Боря? Может, наша самодеятельность помешает тем, из МУРа?

— Чего там помешает! Мы же его прижмем, и он нам сам все выложит, а потом пойдем схватим тех бандитов — и в уголовный розыск. Читал в газете, как один дружинник задержал хулигана с ружьем? Ему сразу медаль дали. — Борис окинул взглядом свою прихожую, нагнулся и из-под книжных полок вытащил что-то похожее на выдвижной ящик, где аккуратно, рядком лежало несколько пар гантелей. Выбрав одну, поменьше, пятисотграммовую, опустил ее в карман, а другу объяснил:

— На всякий случай.

* * *

Татьяна Александровна Коробочкина, устроившись за письменным столом своего начальника, ловко и быстро набрасывала на листе бумаги схему. Из-под карандаша, точно связки цветных воздушных шаров, появились сплетенные вместе кружки. В центре одного из них она написала фамилию Павла Тюрина, в других имена его приятелей и знакомых. От Тюрина инспектор провела в сторону стрелку и отдельно нарисовала несколько кружков. Подвинув схему на середину стола, Татьяна Александровна взглянула на Афанасьева, Павлова и, обращаясь к майору, объяснила:

— Вот здесь я показала окружение Тюрина, это его знакомые и друзья. О них все говорят только хорошее. Конечно, кто-то из мальчишек склонен подраться, например, Борис Тиканов до прошлого года без синяков под глазами почти не ходил. Жоржик, что живет с Тюриным в одном подъезде, в соседнем доме выбил из рогатки два оконных стекла. Сема для какой-то девочки оборвал половину цветов с клумбы перед входом на речной стадион. И все, других неблаговидных поступков за этими ребятами никто не знает.

— Да, но кто-то же бывал у Тюриных и сумел стащить книги, и бывал, видимо, не раз, — усомнился Павлов.

— Не торопитесь, уважаемый коллега, — остановила его Коробочкина и указала карандашом на группу кружков, нарисованных отдельно.

— С Тюриным знаком и иногда с ним встречается Валентин Цыплаков, видят его и со взрослыми парнями, поведение которых далеко не ангельское. Да и сам он…

— Нельзя ли поподробнее! — попросил Афанасьев.

— Цыплаков учится в техникуме, на третьем курсе. В прошлом году его исключили из комсомола за кражу шапок из раздевалки. Живет с родителями. Отец инженер, работает в каком-то транспортном управлении, мать медицинский работник — дежурная сестра или фельдшер на заводском медпункте. У Валентина есть еще старшие брат и сестра, о тех я ничего не знаю. Мне рассказывали, что родители Валентина довольно строгие, особенно отец. После комсомольского собрания он устроил сыночку такую взбучку, что вмешивался наш участковый инспектор.

— Как выглядит этот Цыплаков? — поинтересовался Павлов.

— Худой, длинный, в разговоре немного заикается.

— На продавца книг не похож, — вздохнул Павлов.

— Я все-таки послала нашего участкового инспектора к нему домой и велела узнать, где он был вчера утром — во время ограбления, и выяснить, кто к нему ходит в последнее время.

* * *

В небольшом палисаднике, разбитом во дворе многоэтажного дома, было безлюдно. Жара разогнала жильцов с солнцепека. Только на скамье, что стояла в отдалении, три парня что-то обсуждали. Со стороны нельзя было понять, что разговор между ними шел не совсем дружелюбный.

— Не брал я в-ваших книг, — заикаясь, в который раз повторял Валька Цыплаков. Он был на голову выше Бориса Тиканова, а Павел Тюрин даже не доставал ему и до плеча. Полчаса назад мальчишки вызвали Цыплакова из дома во двор и приступили к допросу.

— Как это не брал? — горячился Борис. — Ты у меня на прошлой неделе был, рассматривал «Историю Александра Первого»? Ушел, и книг не стало.

— Б-был. Смотрел. Но н-не брал. Наверно, кто-то д-д-дру-гой взял.

— Никого, кроме тебя, у меня больше не было, — настаивал Борис.

— А т-т-ты припомни.

— У меня ты смотрел петровскую географию, и она пропала, — не вытерпел Тюрин.

— И у т-т-тебя не брал.

— Мы вот сейчас дадим тебе, как полагается, — решил припугнуть Цыплакова Борис, — и ты нам все расскажешь.

— П-плевал я н-на вас! — Валентин встал, поднялись и Павлик с Борисом.

Тиканов сунул руку в карман, где лежала гантель, и угрожающе подступил к Цыплакову.

— Последний раз спрашиваю, куда дел книги, не скажешь — потом пожалеешь.

— Т-ты не пугай. А то я кое-кому с-скажу, от тебя мокрое м-место останется.