Мир приключений, 1977 (№22)

Но старик вдруг так же неожиданно замолчал, положил на стол свой хлеб и взял в обе ладони горячую кружку и наклонил к пару свое лицо-то ли он вдыхал аромат кофе, то ли просто сидел задумавшись, было непонятно. Так он и не сказал маме ни слова.

* * *

…Время шло. С каждым днем становилось тяжелее. Силы убавлялись. Маме даже стало казаться, что она стала такая же, как те женщины в очереди, — безразличная к чужим страданиям; о старике она уже начала забывать.

Однажды вечером, когда мама дремала на диване, накрывшись пальто, в дверях комнаты тихо, без стука появился старик; в руках у него был странный предмет, покрытый тряпкой. Он держал его за железную петлю. Мама ужасно испугалась. Ей показалось, что старик решил отблагодарить ее и принес птичку в клетке. «Что я буду делать с этой птичкой, чем буду кормить ее, а смотреть, как она будет умирать с голоду…»

Старик молча поставил предмет на стол и заговорил:

— Послушай меня, деточка, ты оказалась единственной в скопище очерствелых людей…

Мама хотела перебить его, отказаться от подарка, но старик жестом пророка остановил ее и продолжал:

— Не спеши говорить, ты еще ничего не поняла. Я пришел не благодарить тебя, я хочу вручить тебе кое-что, потому что ты небезразличная и потому еще, что ты молода и здорова, и ты переживешь это ужасное время, и тогда только, когда люди станут сами собой, ты передашь им мой дар и передашь мои слова…

Мама смотрела на старика и думала о том, как он изменился за эти дни: похудел еще больше, если только это было возможно, но следа болезненной депрессивности не было и в помине. Сейчас он был возбужден; глаза его горели как угли, растрепанные седые волосы были как белое пламя. Мама решила, что его болезнь разрешилась психическим расстройством.

Тут старик сдернул тряпку со странного предмета, и мама увидала, что это стеклянный колпак, а под ним на платформочке три маленькие фигурки. И недаром мама была многообещающим молодым искусствоведом и ее взяли в Эрмитаж. Мама сразу оценила принесенный стариком дар. Фигурки были сделаны из металла, но непонятно из какого-то ли из очень старинной бронзы, то ли совсем из неизвестного сплава. Фигурки были черные, со свинцово-серо-лиловым отливом. Два существа были с огромными, круглыми, как шар, головами, а третий — нормальных пропорций, но на голове у него были тонкие и длинные рога, скорее даже похожие на усики.

Мама понимала, что фигурки очень древние. Наверное, они извлечены из-под земли, где пролежали, быть может, несколько тысяч лет. Они могли бы рассказать людям о древнем народе и о целой неизвестной погибшей культуре. Странный, необычный вид маленьких человечков подсказывал маме, что она стоит на пороге тайны…

Сейчас-то, конечно, и гадать не надо было бы. Раз-два, отнес в лабораторию, сделал лаборант анализ металла, рентгенолог прощупал лучами — вот тебе, пожалуйста, и ответ готов. Нате, получайте! Вашим человечкам всего-навсего семь тысяч лет или десять. Или, наоборот, они сделаны в прошлом году в таком-то месяце, а патина нанесена кислотой. Вот тебе и всё. А тогда, в сорок первом, не было еще таких лабораторий и аппаратов, которые бы металл определяли. А к тому же еще война, немцы уже вовсю Ленинград бомбят… Так что пришлось маме на одной интуиции выезжать, ну и, конечно, знаниях.

Она была так взволнована и ошарашена, что не догадалась взять у старика адрес, она спросила, как его имя-отчество, а он назвал только свою фамилию — Калабушкин.

Когда старик ушел, мама увидала на столе сложенную бумагу и взяла ее, думая, что он сам догадался оставить свой адрес. Мама развернула бумагу и увидела, что на ней красивыми такими буквами скорее нарисованы, чем написаны, странные слова: «Тайна некоего чудесного затопленного города».

Мама увидела, что это карта. Но это была самая необычная на свете карта. Какой-то там Профиль Мефистофеля, и Поворот в Неведомое, и Трон Дьявола. Ну, одним словом, было ясно, что таких мест на свете вовсе нет, просто галиматья, фантазия, пришедшая кому то в голову. Ясно только одно, что эта карта имеет отношение к фигуркам. А ведь фигурки-то не были фантазией. Вот они рядом. Стоят под стеклянным колпаком и требуют ответа. А может быть, карта — ерунда, а фигурки похищены из какого-нибудь музея?

Мама вспомнила танцующих карликов, найденных у берегов Африки, и культовых нефритовых божков древних майя, извлеченных со дна священного колодца Чичен-ица, и другие фигурки, которые все описаны и сфотографированы. Нет, она не видела нигде подобных. А может быть… Может быть, это подделка? Очень уж они новенькие. Как будто только что из рук мастера. Но что-то говорило маме, что это не так.