Мир приключений 1978 г.

Перед тем как уйти, он вынул из внутреннего кармана пакет с секретными инструкциями, содержавшими перечень максимальных уступок, на которые может пойти французская сторона, и бросил его на стол. Задержавшись перед зеркалом, сдул пушинку с атласного отворота, поставил на нуль рукоятку фена и потянулся к белой кнопке выключателя. Но лампа под потолком погасла сама собой. Еще час назад Фюмроль не обратил бы внимания на столь незначительное происшествие. Перебои с подачей электроэнергии случались и раньше и были, видимо, в порядке вещей. Не далее как вчера тоже погас свет, и это заставило Фюмроля раньше, чем он собирался, спуститься к стойке, где хорошенькая официантка, кажется, ее зовут Мынь, уже зажгла свечи. «Так даже лучше,

— подумал он, в потемках нащупывая замок. — На самый крайний случай у меня будет хоть какое-то алиби. Да и пить при свечах приятнее».

Едва он захлопнул за собой дверь, зазвонил телефон. Дребезжащий зуммер врезался в кромешную тьму коридора как сигнал бедствия. Преодолев минутное колебание, Фюмроль достал ключ.

«Я прошу вас приехать ко мне, — услышал он голос Катру. — И, если возможно, незамедлительно».

Катру принял Фюмроля во внутренних покоях. У него на коленях, сладко зажмурившись, мурлыкала сиамская кошечка.

— Хочу проститься с вами, маркиз, — без всяких предисловий объявил генерал-губернатор. — На днях уезжаю.

— Уже? — попытался изобразить удивление Фюмроль. — Как внезапно.

— Он знал, что маршал еще неделю назад подписал указ о назначении адмирала Жана Деку. — Без вас мне станет еще более одиноко.

— Наконец-то искреннее слово! — Зоркий глаз Катру колюче блеснул, он сделал жест, упреждающий оправдания Фюмроля. — Ради бога, не делайте удивленного лица. В этой дыре всегда все известно заранее. И соболезнований тоже не надо. Я рад, что уезжаю. Можете мне верить.

— Не хочу выглядеть в ваших глазах лицемером. — Фюмроль несколько принужденно развел руками. — Но, как говорят японцы, этикет надо соблюдать даже в дружбе. Притом я действительно огорчен и даже подумываю об отставке.

— Не делайте глупостей. В Виши решат, что вы просто-напросто задумали сбежать к де Голлю.

— Почему бы и нет? — меланхолично спросил Фюмроль. — Впрочем, вы правы, если я надумаю так поступить, то сделаю это тихо. — Он усмехнулся. — А то еще, чего доброго, арестуют.

— Не мне напоминать вам о долге перед Францией, маркиз, — мягко произнес Катру, спуская кошку на пол. — Иди-иди, — пощекотал он ее» за ушком. — Перед настоящей Францией, которая была, есть и будет. Вы меня понимаете? Это для нее вы обязаны любой ценой сохранить Индокитай.

— Полагаете, это возможно?

— Вы, как я вижу, убеждены в обратном. Жаль.

— Не стану скрывать от вас, мой генерал, — признался Фюмроль, вяло помахивая веером, — но я действительно не верю в то, что можно сдержать японцев.

— Тогда зачем вы здесь? — резко спросил Катру.

— И сам не знаю. Я все еще куда-то бегу, бегу и не могу остановиться. А уж если быть до конца откровенным, то меня окончательно доконала весть о том, что мы собираемся передать японской полиции списки каких-то агентов Коминтерна. Клянусь честью, такое уже было, мой генерал, и совсем недавно. Меня мучит не столько сам факт, хотя он достаточно омерзителен, сколько навязчивое осознание того, что так уже было. Мы оба помним, чем закончилось все во Франции, и у нас нет оснований рассчитывать на иной конец тут.

— Откуда вам стало известно? — почти не разжимая обескровленных губ, спросил Катру.

— Это имеет для вас значение?

— Да, имеет. Потому что мне не сообщили о подобном требовании японской стороны… Это Жаламбе вам сказал?

— Нет. — Фюмроль покачал головой. — У меня есть иные источники. Как-никак я послан сюда для связи с японцами.

— Слышал, что они не слишком довольны вашей деятельностью, — переменил тему Катру.

— Вы хотели сказать, бездеятельностью? — Фюмроль качнул фаянсового болванчика, и тот послушно закивал уродливой головой. — Так как же насчет списков, мой генерал? Это правда?

— Решайте сами, раз вы осведомлены много лучше меня.