Мир приключений 1984 г.

“Нет, брать его сразу на пристани нельзя, — думал Андрей, лежа на диване. — У него, видно, какие-то связи есть, может, целая группа таких спекулянтов. Не упустить бы только. — И, уже совсем задремав, вдруг весело подумал: — А ты, Андреи Васильевич, настоящим чекистом становишься. Вот и в этом спекулянта почуял с ходу. Никита сказал бы: “Чутье чекистское пробудилось”.

***

В небольшой полутемной комнате библиотеки Губпрофсовета собрались несколько парней и девушек. Сидели тихо, переглядывались, будто виделись впервые. Несмотря на теплый июльский вечер, окна были закрыты, и все изнывали от духоты. Но вот в комнату быстро вошла Оля Смышляева в сопровождении какого-то незнакомца.

— Товарищи, — начала Оля, подождав, пока шум утихнет, — сегодня мы собрались вот тут — будущие актеры Драмтеатра рабочей молодежи. Занятия с нами будет вести Евгений Александрович Старцев. Он выступал в Самарском драматическом театре под фамилией Арканов. Итак, передаю слово товарищу Старцеву.

— Прежде всего давайте знакомиться, — поднялся со стула худощавый, длинноволосый человек. — Сначала о себе. Как я стал актером? Зачем? Да затем же, что и вы. Я вижу: вы к театру-то приобщаетесь впервые. И вижу еще: в душах ваших смятение — годитесь ли в актеры? Между тем талант артиста рождается вместе с нами. Я сам из дворян; отец, акцизный чиновник, мечтал сделать из меня юриста. А я мечтал о театре. Но уступил отцу — начал учиться на юридическом факультете, в Казани. Однако храм Мельпомены звал меня так сильно, так настойчиво, что я бросил университет и пошел в театр на разовые, бессловесные роли. Постепенно пробился, стал выступать на первых ролях. Если бы у меня не было артистических способностей и такого влечения к театру, я никогда бы не стал артистом. Вот почему нашу встречу я хочу начать с того, что тем, у кого нет неодолимого, властного влечения к театру, лучше сразу уйти, сейчас же!..

Все молчали. Затем поднялся невысокий, коренастый паренек:

— Товарищи, это же неправильно! Тут гражданин артист проповедует буржуазные идейки насчет того, что в театре только избранные, всякие там дворянчики и купеческие сынки могут быть, с гимназиями да с талантами. А как же трудящиеся люди? Выходит, если у меня три класса и я не знаю, сидит во мне артист или не сидит, значит, и не суйся? Неправильно же это, товарищи!

— Ничего ты, Болтянкин, не понял. Как всегда! — вскочила Оля. — Товарищ Старцев сказал только о том, что настоящий артист должен иметь талант и стремление к театру, а ты уже оргвыводы…

Шум, выкрики прервали девушку. Все повскакали с мест, кричали, размахивали руками. Старцев несколько минут, молча улыбаясь, наблюдал эту сцену, затем поднял руку:

— Товарищи! Товарищи! Прошу тишины… Вот так. Раз уж мне доверили руководить вашим театром, позвольте взять все бразды правления в свои руки. О том, что такое талант артиста, веками спорили лучшие умы человечества. И мы сегодня ни до чего здесь не договоримся. Давайте-ка лучше начнем занятия по актерскому мастерству и в ходе их выясним, кто на что пригоден. Хорошо? Тогда познакомимся. — Он заглянул о длинный серый лист бумаги. — У меня тут список желающих играть. Прошу вставать и рассказывать о себе. Первая — Абакумова Лидия.

Темноволосая, стройная девушка поднялась со стула.

— Работаю на телеграфе, но мечтала стать портнихой, — негромко начала она. — Подруги твердят, что в моей внешности есть что-то артистическое. Вот и пришла в ТРАМ.

— Ясно, прошу следующего. Басов Александр… Безумно люблю театр, давно мечтаю о нем, — взволнованно говорил высокий парень лет шестнадцати. — Работаю делопроизводителем в Совнархозе.

— Борчунов Вадим.

— Это я буду. Уже играл в театре. — Высокий красавец самоуверенно улыбнулся, показав белоснежные зубы. — В театре Вовки Корытина — знаете? — вместе с Зоей Сазоновой. — Он остановил взгляд на миловидной девушке с пепельными косами, заложенными вокруг головы. Но нам там не понравилось, вот мы и решили перекочевать к вам…

— Киреев Николай…

Круглолицый, среднего роста паренек смущенно мял в руках фуражку:

— Вообще-то я мечтаю стать красным командиром. Но меня пока не принимают. Работаю слесарем в железнодорожных мастерских. Мой дружок Андрей Ромашов уговорил меня попытать счастья в актерах. Он сам даже выступал раз в Булычевском театре, а сегодня вот не пришел…

— Где же этот Ромашов? — обратился Старцев к Оле.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Он очень хотел в ТРАМ попасть. Может, уехал куда — он ведь в ЧК работает. Я с ним давно знакома. Парень болеет театром, даже пьесы и стихи сам пишет.

— Пьесы?

Ну да. Он говорил, что хочет написать пьесу про революцию в нашем городе.

— О, это уже интересно, весьма… Когда он появится, вы его ко мне обязательно приведите. Хорошо, Оля?

***