Мир приключений 1986 г.

Вскоре приехали и различные городские чины. Событие было настолько необычным, что пришлось нарушить этикет. Его Могущество командующий войсками показался в сопровождении группы офицеров. Командующий был встревожен и даже зол. В последние дни он потерял лицо, потому что похищение корабля было совершено с помощью его боевой машины и он до сих пор не мог разыскать экипаж машины, который исчез, как в воду канул. Он приказал арестовать все начальство парка боевых машин, но это, разумеется, не помогло, хотя под пытками, а пытки пока что обычный метод допроса на Пэ–У, они готовы были сознаться в чем угодно.

ВараЮ, несмотря на ранний час и срочность, с которой он приехал, был одет в полную форму — видно, он понимал, что на пожаре окажутся высокие чины. Следом за ним явились охранники, человек пятьдесят, и ВараЮ приказал им оцепить квартал и никого не допускать к сгоревшему дому. Его эксперты начали тут же растаскивать еще тлеющие бревна, потому что ВараЮ был убежден, что взрыв и пожар — не случайность, а сделано это теми сообщниками Пруга Брендийского, которые не хотели, чтобы работала рация и поддерживалась связь с «Вациусом». Он принес свои извинения за то, что не откликнулся на первый звонок Ольсена, и сказал, что накажет своего секретаря. Но это ничего не меняло, и Ольсен сказал ему об этом.

От дома ничего не осталось, и Ольсену было очень жалко этнографических коллекций, которые он собирал здесь много лет, а также своих рукописей. Этого он уже никогда не восстановит. И в гибели того, что он делал, было глубокое оскорбление разуму, потому что те, кто устроил взрыв, менее всего думали о таких абстрактных мелочах, как разум, мысли или рукописи консула Ольсена.

Елена Казимировна вела себя как королева, и по ее лицу можно было предположить, что речь идет о сущей безделице — потерянной булавке. Ей пришлось дважды отвечать на вопросы — сначала ее долго расспрашивал ВараЮ, которого интересовало, не проникал ли кто–нибудь в дом, — ведь заряд надо было пронести, установить и спрятать. Потом те же вопросы задавал пышно одетый генерал из свиты Его Могущества. Отношения между Его Могуществом и начальником стражи оставляли желать лучшего — и это было понятно: второй серьезный инцидент за три дня, даже третий, если приплюсовать исчезновение археолога. И преступники чувствуют себя в городе совершенно спокойно, словно пользуются покровительством в очень высоких сферах. Соответственно Его Могущество предполагал, что у горцев есть свои люди в охране, что снимало с него ответственность за события, а ВараЮ винил армию.

В общем, пришли к выводу, что бомба была положена или под дно дома или на нижнем этаже, куда мог проникнуть любой, — консул и Елена Казимировна ночью оставались одни, и никто не охранял дом. А уходя из дома, консул мог и не запереть двери — он был рассеян. Между его уходом и уходом Елены Казимировны прошло минут пятнадцать — достаточный срок для поджигания.

— Меня беспокоит другое, — сказал ВараЮ, наклонив к консулу свой острый нос и глядя ему на грудь, по законам этикета. — Уж очень точно они выбрали время. Как раз после того, как вы связались с кораблем. Кому вы говорили об этом, кроме моего секретаря?

— Никому.

— Секретаря я задержал, и сейчас его допрашивают. Но вы ведь сказали пилотам?

— Нет, исключено, — ответил Ольсен. — Между моментом, когда я сказал им, и началом пожара прошло минут пять, не больше.

— Остается телефонная станция, — сказал ВараЮ задумчиво. — Я вынужден буду вас покинуть…

Он повернулся и, не попрощавшись с Его Могуществом, поспешил к своей машине.

Начинался рассвет. Поднятые ретивыми охранниками черные хлопья сажи лениво крутились в воздухе. Полуодетые и напуганные соседи, что стояли, тихо переговариваясь, за линией ограждения, начали расходиться по домам. Пожарные колесницы, разукрашенные желтыми драконами, разводили котлы, чтобы покинуть пожарище. Его Могущество еще раз выразил Ольсену и его супруге сочувствие в горе, постигшем их, и сообщил, что сегодня же премьер узнает о событии и обязательно компенсирует расходы господина консула. Консул вежливо поблагодарил за внимание, — его расходы уже никто не компенсирует.

***

Старый воин КрайЮ, оставшийся по приказанию Пруга, провел неудобную, холодную и мрачную ночь. Он устроился на втором этаже здания, от которого остался угол, десятиметровым зубом возвышавшийся над площадкой. Оттуда черным пятном был виден вход в подземелье.

До него было далеко, тысяча шагов, но ближе надежного укрытия не нашлось.

Ему было холодно, к тому же внизу несколько раз проходила стая волков.

Это были крупные, сильные звери. КрайЮ не хотел, чтобы они его заметили.

Когда утром он увидал, что археологи выбрались из подземелья, он сразу сообщил об этом на корабль. ДрокУ ответил, что воины уже выехали.

***

Ночь археологи провели в компании амляков. С рассветом новые знакомые покинули туннель.

— Человечество не одиноко, — сказал Львин, глядя, как амляки, осторожно озираясь, вылезают из туннеля и бредут к развалинам. — Мы обрастаем родственниками.