Мир против нас

– Та давняя история тебя не оставляет. Я просто желал облегчить твою боль, стать тем, кто положит конец твоим жутким кошмарам. Ты же понимаешь, это было необходимо. В противном случае ты бы никогда не избавилась от своих навязчивых видений, мешающих свободно дышать, жить, строить отношения с другими людьми. Время не лечит – прошло уже несколько лет, но ты по-прежнему не в силах отпустить воспоминания о самом страшном. Какой ты видишь себя еще через пару-тройку годов?.. Еще более отверженной? Одинокой? Я же предлагаю тебе возможность покончить со всем раз и навсегда; единственную возможность зажить другой жизнью, счастливой, без лишений и одиночества. Вот только за счастье сперва нужно побороться. Я не прав? Решайся же. Здесь и сейчас выбери свой верный путь, девочка. Вечная печаль или желанная радость победы?

Ледяной ужас сковал мое горло стальной лапой, когда я увидела, как Альбина, в нерешительности протянув вперед дрожащую руку, схватилась тонкими пальцами за просунутую между прутьями рукоять ножа. Я смотрела на нее и не могла поверить, что Альберту удалось убедить ее в необходимости этого шага, и что она в самом деле сможет всадить в меня нож, уповая на призрачную свободу взамен хладнокровного убийства. Вторично оказавшись загнанной в клетку, девчонка окончательно спятила и просто не понимала, что творит. Тем не менее, решимость в ее обращенном ко мне взгляде лишь крепла, и я все отчетливее понимала, что она поддается хитроумным воздействиям моего брата, внутренне принимая мысль о том, что меня необходимо устранить.

– Черт, – крепко зажмурившись, я выставила перед собой свободную руку в защитном жесте. – Не делай этого! Альбина, ты не должна его слушать! Это все так неправильно… Ведь это он твой самый жуткий кошмар. Однажды он тебя уже растоптал. Не позволяй же ему теперь взять верх над своим разумом. Не слушай его!

Чуть приоткрыв глаза, я увидела, как девчонка медленно, словно наощупь, бредет по направлению ко мне, а в ладони ее крепко стиснут злополучный нож.

Сердце забилось ощутимо быстрее; он снова выиграл, а я проиграла. Он сильнее. А я… наверное, сейчас умру. Острая фантомная боль пронзила каждую клетку моего разбитого тела еще до того, как Альбина, пошатываясь, оказалась рядом со мной. Вот и конец. Какая нелепица. Умереть от руки незнакомой спятившей девчонки, вдруг узревшей во мне причину всех своих бед и несчастий, будучи закованной между ненавистных каменных стен, как загнанное дикое животное… Все внутри меня протестующе сжалось. Жизнь, серая и мрачная, вновь издевательски подмигнула мне своим разноцветным глазом, словно напоминая, что в ней есть и другие, более яркие оттенки, которых я, черт побери, так и не увижу. Оттолкнувшись от стены, я, не удержавшись, припала на одно колено, упираясь руками в пол почти у самых ног Альбины. И вовремя – в то место, где я находилась секунду назад, воткнулось блеснувшее в темноте лезвие ножа.

Нет, она не шутила и не имитировала свое послушание перед Альбертом – эта помешанная тварь в самом деле собралась меня прирезать по приказу того, кого должна ненавидеть всей своей продажной душонкой.

Что не так с ее ненормальной головой, и почему все эти кошмары снова и снова происходят именно со мной?

Краем глаза уловив движение рядом, я повалилась на спину. Инстинктивно пнула Альбину ногой, отдаляя от себя, попыталась было найти взглядом застывшего где-то там, за решеткой, Альберта, но все мое внимание тут же вновь притянула нависшая надо мной психопатка, твердо вознамерившаяся проделать во мне дыру.

– Зачем ты это делаешь? – с трудом просипела я, подобравшись, готовая отразить неминуемый удар ножа. – Зачем его слушаешь?

– Это гложет меня изнутри, – хрипло выдала она в ответ. – Все время… И он прав, невозможно так жить. Это надо прекратить, пока есть возможность.

– Почему я? Почему? Я ничего тебе не сде… – договорить не успела, потому что девчонка, мельком покосившись в сторону решетки, сделала резкий выпад вперед. На меня. В последнюю секунду мне удалось увернуться, и острое лезвие, нацеленное в мою грудь, больно зацепило предплечье покалеченной руки, да так, что в глазах на какой-то миг стало совсем темно. Закусив губу, я попыталась избавиться от Альбины другой, здоровой рукой, с силой прижав к груди левую, но лезвие ножа вновь просвистело в паре сантиметров, на сей раз от моего лица.

Я понимала, что не смогу удерживать ее слишком долго. Страшное осознание неизбежного накатывало на меня с яростью дикого зверя. Девушка, которую я совсем не знала, всерьез желала моей смерти и собиралась идти до конца, готовая запятнать свои руки моей кровью.

Она не была убийцей, но то, что так мастерски проворачивал с ней Альберт, едва ли не переключало мозг вечной жертвы в режим охотника.