Мир Птаввов

— Ничего. — Ее маленькая ладонь ритмично постукивала по ручке кресла. — Ничего! Кроме того, что я хочу найти его. Найдите его! Это все, чего я хотела с тех пор, как он взял корабль! Найдите его, пока он…

Найти его! Хотя дело не только в том, чтобы найти его, сказал он себе в сотый раз. Он должен найти его первым! Он должен найти его раньше, чем это сделает Кзанол, настоящий Кзанол. И в сотый раз Кзанол-Гринберг задал себе вопрос, удастся ли ему это.

Земли не было видно уже несколько часов. Кзанол-Гринберг и Масней молча сидели в пузыре управления. Молча и неподвижно. Пузырь управления занимал три четверти системы жизнеобеспечения корабля. Стоять выпрямившись можно было только в шлюзовой камере.

Никаких особенных развлечений у Кзанола-Гринберга не было. Правда, ему приходилось следить за Маснеем. Кзанол-Гринберг должен был предвидеть, когда Масней почувствует неудобство. Если Масней выйдет из гипноза, потом может оказаться трудным загипнотизировать его снова. Поэтому Кзанолу-Гринбергу приходилось посылать Маснея в туалет раньше, чем в этом возникала необходимость, давать ему воду еще до того, как он захочет пить, заставлять его делать упражнения прежде, чем его мышцы затекут от постоянного сидения. Масней не был обычным рабом, который сам мог позаботиться о себе.

Не считая этих маленьких забот, самозваный тринт был не слишком обременен обязанностями. Он проводил часы просто сидя и размышляя. Не планируя, потому что планировать было нечего. Или он достигнет восьмой планеты первым, или нет. Или он наденет усилительный шлем, или это сделает настоящий Кзанол, и тогда никогда уже не придется ничего планировать. Ничей телепатический щит не сможет противостоять усилительному шлему. С другой стороны, шлем сделает его повелителем Кзанола. Применение усилителя к тринту категорически запрещено, но вряд ли ему теперь стоит опасаться законов Тринтума.

«Сможет ли Шлем Власти увеличить Силу рабского ума?» — Кзанол-Гринберг отогнал эту мысль… в очередной раз.

Далекое будущее в лучшем случае было мрачным. Кзанол-Гринберг был последним из тринтов, а настоящий Кзанол не сможет дать потомства. Да, он будет владельцем пояса астероидов и перенаселенного мира рабов. Да, он будет богаче, чем даже дед — владелец Раккарлиу. Но у деда были сотни жен и тысяча детей!

Сотни жен Кзанола-Гринберга будут рабынями, как и его тысяча детей. Каждый из них ниже, чем птавв.

Покажутся ли ему «женщины» красивыми? Сможет ли он вступать с ними в брак? Возможно. Ему придется попробовать. Но его железы — явно не железы Кзанола. В любом случае, он будет выбирать себе женщин по представлениям о красоте Ларри Гринберга… да, Гринберга, независимо от того, что сам чувствует. Большая часть удовольствия, которое приносит богатство, состоит в том, чтобы демонстрировать это богатство, а Кзанолу-Гринбергу будет не на кого производить впечатление, кроме рабов.

Унылая перспектива.

Ему хотелось забыться в воспоминаниях, но его что-то удерживало. Одно препятствие было в том, что Кзанол-Гринберг знал, что больше никогда не увидит ни Тринтум, его родную планету, ни Кзанит, место, где он родился, ни Раккарлиу, мир, который он нашел и которому дал название. Кзанол-Гринберг никогда не взглянет на мир своими настоящими глазами, он будет видеть себя только со стороны. Отныне это тело было его могилой, отныне и навсегда.

Существовало еще одно затруднение, внешне довольно незначительное. Несколько раз Кзанол-Гринберг закрывал глаза и намеренно пытался представить счастливое прошлое. И каждый раз единственное, что приходило ему в голову, — это белокормы.

Кзанол-Гринберг верил Гарнеру, верил безоговорочно. Эти фильмы не могли быть поддельными. Простого повторения методики по древним записям тнактипов было бы недостаточно, чтобы создать такую подделку. Гарнеру пришлось бы творить по-тнактипски!

Тогда, значит, бандерснэтчи разумны, а бандерснэтчи — это несомненно белокормы. Белокормы разумны и всегда были разумны.

Признать это — все равно, что начисто разрушить одно из основополагающих убеждений. Белокормы присутствовали во всех его воспоминаниях. Белокормы, скользившие по поместью Пусковые Стволы Кзанит, как белые шестидесятитонные облака, или по серебристо-зеленым полям других поместий, когда Кзанола брали в гости. Мясо белокорма в десятках разных видов на семейном столе и в каждом ресторанном меню. Скелет белокорма над парадными воротами каждого землевладельца — огромная арка из чистых, гладких, белых костей. Еще не рождался тринт, который не мечтал бы о собственном стаде белокормов! Ворота из костей белокорма означали «землевладелец» так же безошибочно, как и ограда из подсолнухов.

Кзанол-Гринберг вскинул голову, слегка сжав губы и наморщив лоб. Джуди не узнала бы этой гримасы. Он неожиданно понял, что делало разумного бандерснэтча таким ужасным.