Мир Реки: Темные замыслы

Бёртон запрокинул голову и громко расхохотался. Отсмеявшись, он воскликнул.

— Значит, вам, ублюдкам, не все ведомо! Лога натянуто улыбнулся:

— Нет. И никогда не будет. Только Один всеведущ.

Он сложил вместе указательный, средний и безымянный пальцы правой руки и коснулся лба, сердца и гениталий. Остальные сделали то же самое.

— Но я скажу тебе, что ты испугал нас, — если тебе от этого легче. И пугаешь до сих пор. Видишь ли, мы почти уверены в том, что ты один из тех людей, о которых нас предупреждали.

— Предупреждали? Кто?

— Один… гигантский компьютер, живой компьютер. И его оператор. — Он снова произвел странный жест. — Вот и все, что я могу тебе ответить, хотя ты все равно не запомнишь ничего из того, что тут, внизу, происходило, после того как мы отправим тебя обратно в долину Реки.

Сознание Бёртона затуманил гнев, но все же не до такой степени, чтобы он пропустил слово «внизу». Означало ли это, что воскресительная техника и логово этиков располагаются под поверхностью Речной планеты?

Лога продолжал:

— Полученные нами сведения говорят о том, что ты можешь обладать способностью разрушить наши планы. Почему и как — этого мы не знаем. Но мы высоко ценим наш источник информации — как высоко, этого ты себе и представить не можешь.

— Если вы в это верите, — сказал Бёртон, — почему бы вам не сунуть меня в какой-нибудь там холодильник? Суньте меня между теми стержнями. Пусть я верчусь в пространстве, пусть вечно кручусь там, словно отбивная на вертеле, пока ваши планы не осуществятся.

— Мы не можем сделать этого! — воскликнул Лога. — Одно это деяние погубит все! Как ты тогда достигнешь спасения? И потом, это означало бы проявление непростительной жестокости с нашей стороны! Это немыслимо!

— Вы проявили жестокость тогда, когда вынудили меня бегать от вас и прятаться, — возразил Бёртон. — Вы жестоки и теперь, когда удерживаете меня здесь против моей воли. Вы поступите со мной жестоко, когда сотрете в моей памяти воспоминания о том, что я слышал тут, во время этой короткой встречи тет-а-тет с вами.

Лога чуть руки не заломил. Если Таинственным Незнакомцем, предателем этиков, был он, то он был великим актером. Тоскливым голосом он проговорил:

— Это правда лишь отчасти. Мы вынуждены были принять соответствующие меры, чтобы обезопасить себя. Будь на твоем месте любой другой человек, мы бы его и пальцем не тронули. Верно, мы нарушили свой этический кодекс тем, что вынудили тебя бегать от нас, и тем, что подвергли тебя обследованию. Но, увы, это должно было произойти. И поверь, мы расплачиваемся за это муками совести.

— Вы могли бы несколько смягчить эти муки, если бы сказали мне, почему и я, и все остальные люди были воскрешены. И как вы это проделали.

Лога стал рассказывать, и время от времени кто-нибудь вмешивался в его пояснения. Чаще других встревала женщина с соломенно-желтыми волосами, и немного погодя Бёртон решил, судя по тому, как они разговаривали с Логой, что женщина — либо его жена, либо важная шишка.

Время от времени в пояснения вступал один из мужчин. Стоило ему заговорить, как сразу чувствовалось уважение и внимание к нему со стороны всех остальных, из чего Бёртон заключил, что этот человек — не иначе как главный. Как-то раз мужчина так повернул голову, что один его глаз сверкнул, и Бёртон удивленно уставился на него — раньше он не замечал, что в левой глазнице у того алмаз.

Бёртон подумал, что это, видимо, устройство, обеспечивающее мужчину каким-то чувством или целым набором чувств, каким-то ощущением, которого лишены остальные. С этого мгновения Бёртон чувствовал себя неловко, когда ребристый и сверкающий глаз устремлял взгляд на него. Что, интересно, видит эта многоугольная призма?

К концу объяснений Бёртон узнал не больше, чем знал и раньше. Этики могли заглядывать в прошлое при помощи чего-то вроде хроноскопа. С его помощью они умели вести записи обо всех когда-либо живших существах. Пользуясь этими записями как моделями, они затем осуществляли воскрешение с помощью энергетических материализующих конверторов.

— А что бы произошло, — поинтересовался Бёртон, — если бы вы вдруг воскресили одновременно два тела одного и того же человека?

Лога сухо усмехнулся и сказал, что такие эксперименты проводились. Жизнь получало только одно тело.

Бёртон улыбнулся, словно кот, который только что слопал мышку.

— Думаю, вы мне лжете, — заявил он. — Или говорите не всю правду. Во всем сказанном вами прослеживается софистика. Если люди могут достичь такого исключительно высокого этического состояния, при котором они «продолжают путь», то почему же вы, этики, которые вроде бы существа высшего порядка, до сих пор здесь? Почему же это вы тоже не «продолжаете путь»?

Лица у всех, кроме Лога и мужчины с бриллиантом в глазу, вытянулись. Лога рассмеялся и сказал:

— Очень тонко. Просто отлично. Ответить могу одно: некоторые из нас «продолжают путь». Но с нас в этическом смысле спрос больше, чем с вас, воскрешенных.