Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики

— Очень благородно с вашей стороны, — сказал я. — Но зачем это вам?

— Мы бы хотели наладить хорошие отношения с американцами, — сказал Рахман. — Это может оказаться полезным в дальнейшем.

— Но таким образом вы не сможете выручить никаких денег.

— Иногда добрая воля важнее денег.

— Только не для нас!

Рахман улыбнулся и что-то пробормотал на своем языке. Несомненно, местный эквивалент выражения «дерьмо собачье».

Я не был расположен сдаться так легко.

— Мы договорились продать любой артефакт, который найдем, и поделить прибыль!

— Это не совсем верно, — довольно холодно сказал Рахман. — Если вы прочитаете свой контракт, то увидите, что вы участвуете в продаже артефакта только в том случае, если мы решим его продать. И решение целиком зависит от нас.

Насчет условий контракта он был прав. Кто бы мог подумать, что они не захотят его продавать?

Я осознал мудрость рахмановского решения — конечно, с его точки зрения — примерно год спустя, после того, как ЦРУ, работавшее в тесном сотрудничестве с индонезийскими властями, предъявило ему обвинение в международной транспортировке наркотиков. Его крепко прижали, но он отделался только штрафом.

Следуя указаниям работодателей, мы с Гомесом доставили Эрикс в штаб-квартиру Microsoft-IBM в Сиэтле, крупнейшей частной компании, занимавшейся изучением инопланетных артефактов. Мы рассказали им о двигателях, сказали, что если наши догадки верны, то эта штука повлияла на их работу.

Ну так вот, ребята из Microsoft-IBM протестировали эту штуковину по миллиметру, и, чем больше они изучали ее, тем больше возбуждались; а потом вообще созвали больших шишек из разных университетов всего мира. Microsoft-IBM рад был платить им, потому что это сделало фирме такую рекламу, о которой она и мечтать не могла. К тому же вскоре правительство выделило на исследования немалую сумму.

А мы с Гомесом оказались не у дел. После того, как мы сделали заявление, в нас больше не нуждались. Индонезийская группа вышла из космического бизнеса; для них настало время спасать свою задницу. Но надо признать, они выписали нам вполне приличную премию. Я начал уже было поиски новых покровителей и нового корабля, наших совместных денег вполне на это хватало.

А затем случилось так, что Гомес погиб в дорожной аварии в Гэллапе, Нью-Мексико, его семья унаследовала его долю, и мне пришлось судиться с ними. Суд так и не поверил, что Гомес на словах доверил мне свою часть премии, да еще и содержание адвокатов влетело в копеечку. Самое обидное, что все затраты были напрасны, и половина нашего общего фонда ушла к какому-то дяде из мексиканского городка Оакса, которого Гомес даже ни разу не видел.

Так я остался один-одинешенек и, как говорится, в стесненных обстоятельствах. Мне удалось заключить сделку с какими-то южноафриканскими алмазными дельцами и получить новый корабль «Уитуотерсрэнд». Я полетел обратно на Алкемар поискать еще какое-нибудь барахлишко, но тут как назло Стеббинс, человек, которого приставили ко мне южноафриканцы, погиб от обвала в пещере. Во всем обвинили меня. Какая черная несправедливость. Я торчал на корабле, играя в солитер, когда он отправился к руинам, не поставив меня в известность, ясное дело, хотел поискать кое-что для себя. Однако в Йоханнесбурге против меня выдвинули обвинение в преступной небрежности, и я потерял лицензию.

Вот так внезапно я остался без гроша в кармане, и никто больше не хотел брать меня на работу. Я крутился, как мог, когда белые халаты вдруг сделали одно из самых удивительных открытий, связанных с Эриксом. В это время я как раз отбывал шестимесячное заключение в Лунавилле по раздутому обвинению в растрате. В общем, я разбирался с собственными проблемами, когда Гиой из Сорбонны, работая над Новым Розеттским камнем из Клэйтон Росса, умудрился перевести то, что было написано на скатерке, которая лежала под Эриксом. За этим мгновенно последовал судебный запрет на разглашение этой информации, инспирированный людьми Microsoft-IBM. Обо всем этом я узнал за решеткой. Все на Земле слышали об этом. (Кроме тебя, моя обожаемая Джули, погруженная в чужие сны.)

Меня выпустили досрочно за примерное поведение (я по натуре не бедокур), и я некоторое время слонялся по Луна-Сити, подрабатывая мойщиком посуды. На моей карьере галактического пилота, казалось, можно было поставить крест. У меня не было лицензии, а даже если бы и была, вряд ли кто-то осмелился нанять меня.

Но стоящего человека не так-то легко стереть в порошок. Смена администрации на Луне дала мне возможность возобновить лицензию на космическое пилотирование, правда, в пределах Солнечной системы. Плюс к этому Эдгар Дуарте, владелец «Луна Турс», решил использовать мою славу для оживления своего туристического бизнеса. Так я получил работу и стал по выходным возить отдыхающих на пояс астероидов, что было, конечно, глубочайшей степенью падения для человека, открывшего для человечества Эрикс.