Мир ротмистра Тоота

Лейтенант оглядел дожидавшихся своей очереди офицеров, думая, как сообщить им недобрые вести. «Имперский флот движется к Белле, — крутилось у него в голове. — Надо что-то делать, как-то обороняться». Лейтенант закрыл блокнот и засунул его в карман выцветшего старого кителя. В глубине души он радовался, что уже совсем близко те, кому можно будет сдать командование и подчиниться мудрым и дальновидным приказам. Дай бог, чтобы мудрым и дальновидным.

Он продолжил слушать доклады, но тут дверь распахнулась. Впереди шествовал массивный бригадир с тяжелым, будто вырубленным из камня лицом. Новенькая, еще не обмятая полевая форма с трудом застегивалась на его широкой груди и обтягивала торс, словно перчатка. За военачальником едва поспевал адъютант в гвардейской форме со знаками различия первого лейтенанта. За ними виднелись еще какие-то офицеры и автоматчики сопровождения. Бригадир устремил на собравшихся тяжелый, даже не изучающий, а разбирающий на части взгляд. Исполняющий обязанности начальника штаба бессознательно проверил, застегнуты ли все пуговицы, затянут ли ремень портупеи, и принялся докладывать пришедшему о состоянии дел.

— Позже, — коротко громыхнул бригадир, оборачиваясь к адъютанту. — Примите доклад, я осмотрю береговые позиции. Распорядитесь собрать личный состав на площади для оглашения приказа.

— Слушаюсь, — гвардеец щелкнул каблуками и, дождавшись ухода высокого начальства, обратился к юному лейтенантику: — Господин начальник штаба, введите меня в курс дела и прикажите выстроить на площади весь личный состав.

— Но как же расчеты на позициях? — неуверенно возразил молодой офицер.

— Их сменят наши люди, — заверил адъютант. — Вы позаботьтесь о том, чтобы все до единого солдаты присутствовали при оглашении приказа. Действуйте, отвечать будете лично.

* * *

Ратушная площадь была забита до отказа Даже в пересохшем фонтане, прислонясь спиной к бортам каменного бассейна, негромко переговариваясь, ждали команды ополченцы и выжившие после ночного боя солдаты прибрежной стражи. В прежние времена здание ратуши считалось самым большим и, без сомнения, самым красивым в Белле. Оно должно было служить противовесом мрачной твердыне замка, оседлавшего скалу над заливом. Здесь все, вернее, почти все, свидетельствовало о мирной и роскошной жизни. Городская библиотека, первый городской театр, архив и даже, дело житейское, первая тюрьма — все находились в помпезном здании эпохи императора Эрана V Строителя. Правда, сейчас здание выглядело довольно обшарпанно. Дикий виноград, некогда оплетавший фасад, вырубили еще в гражданскую войну, когда для обогрева в топку шло все, что могло гореть. Теперь о минувшем напоминали лишь ржавые переплеты железных конструкций, некогда оплетенные лозой.

Человек в бригадирском мундире вышел на балкон ратуши, как в старые добрые времена, когда отсюда оглашались постановления городского магистрата и рескрипты его величества. Вышел, огляделся, ожидая, когда за спиной его соберутся прочие офицеры.

— Здесь все?

— Прошу извинить, — замялся начальник штаба, — никак нет.

— Я же приказал собрать всех!

— Взвод охраны в замке не подчиняется командиру гарнизона, — извиняясь, заговорил лейтенант. — Для снятия охраны с объекта нужен приказ командующего округом.

— Хорошо, разберемся, — буркнул военачальник.

На площади раздалась команда «Смирно!», и бойцы, наспех застегиваясь и гася окурки, начали суетливо выстраиваться повзводно перед новым командованием. Бригадир сурово обвел взглядом вяло колышущиеся прямоугольники ополченческих подразделений. Тысячи глаз, не отрываясь, глядели на него, ожидая, быть может, решения судьбы. Бригадир повернулся к адъютанту и приказал громогласно, точно грохнул дивизионный миномет:

— Зачитать приказ!

Офицер в гвардейском мундире выступил к перилам, достал из планшета запечатанный пакет, взломал сургуч и церемонно извлек судьбоносную бумагу.

— Солдаты и офицеры! Каждый из вас верно, не жалея ни крови, ни самой жизни, выполнял команды начальников. Выполнял, не спрашивая, разумны они или губительны. Выполнял, не думая ни о себе, ни о том, пользу или вред его доблесть приносит отечеству.

По рядам пронесся глухой ропот. Таких приказов собравшимся прежде слышать не доводилось.

— Настало время оглядеться по сторонам и увидеть мир таким, каков он есть.

При этих словах двери чердаков на крышах домов, окружающих площадь, распахнулись, и оттуда быстро и четко, как на тренировке, за парапетами вдоль крыш начали строиться солдаты в новенькой форме с ручными пулеметами в руках. На улицах, примыкавших к ратуше, заревели танковые двигатели, и несколько железных чудовищ выползли к самому краю площади, запирая ее со всех сторон.

— Действительность очевидна!

Кто-то из стоявших на площади попытался сдернуть с плеча винтовку, чтобы выстрелить в гвардейца, но короткая пулеметная очередь пресекла его движение. Рядом со смутьяном на брусчатку упало еще несколько убитых и раненых. Между тем первый лейтенант, скомкав «приказ», говорил, даже не обратив внимания на досадную заминку.