Мир русского знахаря - первые уроки.

Он и был обычной зверушкой, просто на время контакта луговой дух в нее вселяется, и зверушка приобретает необычные свойства. Становится «одержимой», тельце зверька, а разум чужой. Ты же видел, как дикий зверек речь слушал, в руки шел и травку принес. А как помощь оказал, так луговой дух его оставил, вот он и стал обычной зверушкой.

— Бабушка, а как луговой дух в зверька вселяется?

Не знаю, миленький, знаю только, что это происходит. Не все человеку знать и видеть дано, многое приходится принимать таким, какое оно есть. Будешь помощника вызывать да гостинцы ему носить, он сам тебе многое покажет и зверушка к тебе привыкнет. А сейчас домой пора.

Ба, а почему, когда мы помощника звали, твоя ящерка сразу пришла, а моя землеройка идти не хотела? — расспрашивал я по дороге к дому.

Потому, что звал не так.

Как же не так, я все слова за тобой повторял, — настаивал я.

Слова-то ты повторял правильно, а звал не так. Вызов — это тот же заговор, в него надо желание и душу вложить. Так вот, желание-то у тебя было, а вот душу вложить ты не смог, потому и силы твой призыв не имел. Вот и не слышал его помощник. Слова твои из головы шли, из памяти, ты же их за мной повторял, а в чужие слова душу не вложишь. Как своими словами заговорил, тут они уже не из головы, а из сердца пошли. Тут и обида, и расстройство роль сыграли — душа заговорила, вот помощник и услышал. У каждого свой призыв и свой заговор. Рождается он от желания, желание в свою очередь порождено необходимостью. У тебя же только любопытство было на уме, на помощника посмотреть хотелось. О чем ты хотел с ним говорить?

Не знаю, — протянул я.

Вот видишь, помощник — он не речь твою, а душу слышит. Слова ты больше для себя говоришь, и порождаться они движением сердца должны, а не движением мысли.

Эти бабушкины разъяснения стали мне понятны значительно позже, когда я изучал оккультизм и эзотерику.

ЗЕМЛЕРОЙКА И АДАМОВА ГОЛОВА

В течение двух недель я ходил на луг подкармливать землеройку. Зверек быстро привык ко мне и прибегал по первому зову, ел жуков и гусениц, забирался на руки и терся мордочкой о пальцы. Особого ума он не выказывал, если не считать того, что свободно шел в руки и прибегал на зов. Я много разговаривал с землеройкой, а она, удобно устроившись на коленях или ладони, смотрела на меня маленькими черными глазками да иногда смешно пофыркивала, морща носик, или принималась умываться. Ко всем моим просьбам показать какую-нибудь травку зверек оставался глух. Бабушка же на расспросы отвечала однозначно: "Нужды в нем нет, вот и не показывает ничего, нужда случится — тогда и поможет".

Однажды такая нужда случилась. Бегая по лесу, я сильно поранил ногу о кусок ржавой колючей проволоки, которая валялась в траве, видимо, еще с военных времен. Пошла кровь, я уселся на траву и, как учила бабушка, разжевал лист подорожника с головкой красного клевера и положил на ранку. Проволока глубоко разорвала голень, кровь никак не останавливалась, нога очень болела. Тогда сквозь зубы я стал звать помощника. Зверек явился немедленно, он посмотрел на меня, обнюхал ногу и убежал. Несколько минут его не было, я уже собрался обидеться, когда землеройка показалась снова. Она с трудом тащила какой-то корешок. Корешок был небольшой, круглый, с торчащими во все стороны тонкими волосообразными отростками. Эти отростки цеплялись за траву, мешали зверьку тащить корень.

— Что с ним делать? — спросил я.

Зверек тут же принялся грызть краешек корня, внимательно поглядывая на меня. Это уже не был дикий зверек, в его действиях появилась осмысленность и целенаправленность. Землеройка то поглядывала на меня, то тыкалась мордочкой в принесенный корешок и попискивала. Я взял корень, поковырял ногтем, попробовал на вкус. Корень был кисловато-горький, с плотной белой мякотью. Разжевав корешок, я наложил его на ранку и… зашипел от боли. Ранку будто обожгло огнем. Я уже хотел сбросить разжеванный корень, но боль почти сразу прошла, и кровь остановилась. В течение этой процедуры зверек крутился рядом, внимательно наблюдая за моими действиями.

— Спасибо, друг-помощник, — сказал я и погладил зверька пальцем по спинке. Землеройка задрала мордочку, и мне даже показалось, что она улыбнулась, показав мелкие острые зубки, потом пискнула и исчезла в траве. Я просидел около получаса, боль совершенно прошла, кровь не текла, но нога под корнем начала нестерпимо чесаться. Оглядев ранку, я увидел, что она совершенно закрылась, была чистой и не кровоточила. Придя домой, я рассказал все бабушке. Она обмыла кровь, осмотрела ранку и сказала:

Ну, мне здесь делать нечего, все уже зажило. Вот видишь, нужда возникла, помощник и пригодился.

Бабушка, а что за корешок землеройка принесла?

Кто ж его знает, судя по твоему рассказу, похоже на Адамову голову. Обычно она на свежие раны такое действие оказывает, а сейчас как раз ее время.

ПРИРОДА ТАЙНОГО ПОМОЩНИКА