Мир Сердца

– Спасибо тебе, – выдохнула Энни, обращаясь к своей спасительнице, – а то я уже и не знала, что мне… – только и успела произнести она, как незнакомка уже заключила ее в объятия, а их губы, соприкоснувшись, слились. Энн, от неожиданности проглотив капсулу, оправилась от первичного шока, тут же ощутив, как ее тело внезапно расслабилось само собой, после чего она полностью отдалась увлекающему ее потоку чувств, наслаждаясь тем, как каждый волосок на ее теле, наэлектризовавшись, поднялся кверху, а вся нервозность, что она испытывала еще мгновение назад, исчезла, будто бы ее никогда и не было.

40. В калейдоскопе видений, что, подобно густому лесу, заключили в свои объятия всех присутствовавших в этой комнате, лишь один из индивидуумов смог сохранить рассудок, наблюдая за тем, как остальные присутствовавшие начинают менять свои формы, становясь как будто бы частью общей сюрреалистичной картины, что их окружала. Они трансформировались то в божественные, то в видения самого ада, что в конечном итоге представляли собой всевозможные комбинации ситуаций, которые могли иметь место как в прошлом, так и будущем, включая как саму планету, на которой они находились, так и миры, выходящие не только за пределы этой солнечной системы, но и любой константы восприятия вообще. Там привычные законы физики становились не более, чем условностью, чьей-то прихотливой фантазией, а любые мысли также превращались в абсолютно ничего не значащие, и в полной мере этого слова плоские явления, что просто исчезали перед многомерным буйством единства сущности, которая совершенно не оставляла лишнего места для так называемого рассудочного мышления. Рассуждая подобным образом, ум путешественника, который был уверен, что знал всё о «материальном» мире, который оказался не более чем микроскопической лужицей, сам стал не менее крошечной лягушкой разума, что смогла всего одним смелым скачком перепрыгнуть из нее в океан, находящийся, как оказалось, не так уж и далеко. Вполне могло статься, кстати, и то, что сам океан, поднявшись гигантской волной, смыл и лягушку, и ее лужицу, и всё, что их окружало, полностью растворив в своей бесконечной силе и красоте.

В конечном итоге вся мощь этого видения трансформировалась в единый образ величайшей красоты – лица Богини, что наградила своим поцелуем свою избранницу, тем самым пробудив ее ото сна, а после, отстранившись, игриво подмигнула, дав той возможность самостоятельно открыть глаза и ступить на игровую площадку мира. При смене мира Богиня не исчезла насовсем, но лишь надела иную маску, и теперь смотрела на путешественницу окровавленным лицом дикаря, который, возможно насмерть, изнасиловал ее подругу и который одной единственной искрой своей ненависти сжег всё, что вообще было дорого Энн в ее новом доме.

– Ну, привет, сука, – криво усмехнулась несуразная маска физиономии варвара, что практически не поменялась за прошедшие тысячелетия. Он смачно сплюнул на пол сгусток крови, тут же мгновенно получив удар по голове толстенным томом, что сжимал в своей ладони Пауэлл, который мгновенно взревел, – ты, мразь, а ну-ка заткнулась!

– Ты в моем доме, животное, и не смей… – прервался на полуслове Пауэлл, с искреннем удивлением и непониманием вытаращившись на Энни, которая взорвалась смехом из-за комичности вида галантного коллекционера Пауэлла, ее доброго друга, которого она так редко видела в гневе и который так ему не шел. Даже несмотря на то, что перед ней сидел опаснейший убийца и рецидивист, который, возможно, поломал не одну судьбу, и Энн, и ее дорогой подруги Ланы в том числе, она, тем не менее, всё равно не могла заставить себя прекратить смеяться, и даже, когда из ее глаз брызнули слезы, продолжала хохотать.

Пауэлл аккуратно подошел к опустившейся к этому времени уже на колени Энн и очень осторожно, мгновенно переменив свой тон с гнева на милость, положил ей на голову ладонь, после чего как можно более мягко и ласково обратился:

– Энни, ты в порядке, дорогая?

– Всё… Всё нормально, – откашливаясь, проговорила Энни, понемногу успокаиваясь и внутренне радуясь тому, что этот резкий приступ практически закончился.

– Еще раз извини, – прошептал Пауэлл, – но мои медики позволили себе внести некоторые коррективы в твое состояние, чтобы стабилизировать как твои физические, так и ментальные…

– Лана!.. Лана в порядке?.. – перебила его подруга, не слишком интересуясь подробностями своего текущего положения.

– О, конечно, конечно, с ней всё в порядке! Она… – быстро протараторил Пауэлл, тут же замолчав, когда Энн с натянутой от уха до уха улыбкой и слезами на глазах впилась своим взглядом в его лицо, после чего пришло ясное осознание того простого факта, что соврать ей сейчас означало бы только то, что он навсегда умрет в ее глазах.

– Энн, поверь, сейчас не самое лучшее время для этого, но если ты с этим справишься, то Лана…