Мир Сил

— Мне кажется, он выглядел несколько разочарованным, — попробовал я закинуть удочку.

— Владеющий одной из Сил стихий, может стать очень сильным подспорьем при защите стен. Некоторых тварей без них убить практически невозможно. То, что тебя обучали обращаться с оружием, конечно очень хорошо, но для мастера Сингурея было бы несколько более отрадно видеть владеющего Силой, а не мечом… — я с некоторым трудом понял витиеватую речь Синха. Похоже, он пытался одновременно и объяснить мне ситуацию, и высказаться уважительно о распорядителе.

«Сила — меч… Можно подумать я выбирал, чему меня будут учить. Просто выпихнули на плац и сказали, что делать. Не хочешь? Так мы тебя болью подстегнем! А теперь, видите ли, я не угодил местному мастеру, потому что учился не тому…», — услышанное принесло раздражение, разбавленное горечью, но я лишь кивнул в ответ.

Потом были еще коридоры, экскурсия по стенам, вблизи они оказались еще больше, обед в столовой, другой тренировочный зал, где сухонький монах в бело-синем кимоно долго вещал нудным голосом описание тварей и их повадки. В покое меня оставили только к вечеру, а напоследок Синх обещал зайти за мной следующим утром.

Я собирался уже идти спать, но какая-то несуразность не давала покоя, заставляя вновь и вновь раз за разом прокручивать прошедший день.

Попытка обратиться к душе мира. Боль, лечение, приход Синха, выход к стене. Киваю встречным синим ученикам, они отвечают мне таким же кивком. Обозревание предлесья, кабинет распорядителя, поклоны… Стоп! Я кланяюсь ему чуть ли не быстрей Синха и при этом уверен, что именно так и надо… Откуда я это знаю? События ускоряются, проносятся коридоры, расшаркивания со встреченными, уступление дороги старшим… Похоже все это я делал совершенно не задумываясь… Почему?

Хотя, что тут гадать? Видимо часть информации, вылитой на меня, не прошла мимо. Я обрел необходимое знание, правда, ценой риска для жизни… Достойная плата? Почему бы и нет… Риск спалить себе мозги, на риск влететь в разборки с кем-нибудь из монахов или анхей. Теперь мне будет проще прижиться, стать здесь своим… или выжить при побеге. Да и сам опыт получения знаний напрямую бесценен.

Успокоившись, я смог, наконец, уснуть.

Глава 2-7

Скоро первичная натянутость прошла, и я втянулся в новый ритм жизни. Утром по намертво вбитой привычке подскакивал чуть ли не с рассветом и спускался на внутренний плац для разминки и нескольких медитативных упражнений. Потом, после легкого завтрака, за мной заходил Синх и мы вместе шли на общие занятия, на второй уровень. Там откомандированным синим рассказывали про очередные отродья безумного Леса, показывали, как их убивать и тут же заставляли отрабатывать усвоенный материал на чучелах. Надо сказать, близость Леса и натуралистичность чучел весьма стимулировали восприятие материала.

Если сравнивать с моим миром, то здесь отношение к учебе совершенно иное. Ученики ловили каждое слово сенсеев, словно от этого завесила их жизнь. Хотя, если вдуматься, это и на самом деле было так. Учителя же не утруждали себя повторениями или разъяснениями. Один, изредка два, рассказа об уязвимых местах тварей и учеников гонят к чучелам, на демонстрацию усвоенного материала. За ошибки следует немедленная кара. На моих глазах одного ошибившегося в порядке выполнения ударов перетянули деревянным посохом и отправили бегать по лестнице между вторым и третьим уровнем вместо обеда. Когда нерадивый следующий день снова ошибся, ему молча указали на жилые блоки.

— Со следующим караваном уедет в долину, — шепот Синха, стоящего за моей спиной, был едва различим. — Там его, скорее всего, исключат из учеников и отправят к крестьянам.

Провожая взглядом убитого горем кандидата на отчисление, я задумался — в той, другой жизни я бы его пожалел, подумал бы, что это не справедливо, захотел бы вступиться… А сейчас лишь смотрю равнодушным взглядом вслед, и знаю — сейчас отвернусь и через пять минут и думать про него забуду, сосредоточусь на каком-нибудь ударе снизу вверх в правую подмышку. Я огрубел, стал циником, меня мало что заботит, кроме себя самого. Да и к себе давно уже отношусь с каким-то безразличием.

Я сдержал горькую усмешку. Надо выбросить лишние мысли из головы, скоро моя очередь, и, если я завалюсь, меня отправят вовсе не к крестьянам.

— Сейчас я расскажу вам про одних из самых опасных зверушек. Вам лучше от них держаться подальше, иначе мне придется отправляться странствовать по деревням, искать новых учеников. Хе-хе, — добродушный смешок несколько не вязался со смыслом предложения.