Мир Сил

— На заставе нам говорили, что скальные крысы сбиваются в стаи и мигрируют весной, а сейчас-то они что тут делают?

— Это говорили про весенние большие стаи в тысячи голов, — терпеливо ответил Хон. — Потом они разбиваются на маленькие стаи, от полусотни до сотни голов, и выводят потомство. К осени молодняк подрастает, стаи разрастаются до нескольких сотен, и они ищут место для зимовки.

Хон замолчал, я не смотрел на него, но знал, что сейчас он в задумчивости оглаживает свою щетину. В отличие от многих местных у него хорошо росла борода. Только ее приходилось сбривать, потому что ученикам борода не положена.

— Весной на нас бы навалились толпой и сожрали. Сейчас крысы должны осторожничать. Да и тут не вся стая, а один охотничий отряд. — продолжил рассказ Хон, и тут же закруглился. — Давайте копья доставать, поговорим потом.

Вдох-выдох, Сила привычно омывает меня… Мне иногда кажется, что я чаще сосредотачиваюсь на дыхании, чем говорю. Руки крепко держат копье, на мне левая часть ниши. Справа, где трещина, стоит Хон, сзади страхует Синх.

Снизу слышно какое-то шебуршание и пара коротких взвизгов. Интересно — полезут или нет? Лучше бы полезли… Стоять так, с копьями наперевес, мы долго не сможем. Иллюзий по поводу недоступности ниши для крыс я не строил. Если они спокойно забирались на отвесные стены заставы, то скала им помехой не будет. А трещина, по которой мы сюда поднялись, и вовсе готовая дорога.

Шорохи и шуршание сместились — теперь, кажется, они идут со всех сторон. Слева, справа, снизу… и даже сверху. Как-то стало неуютно… Вдох-выдох, снова окунуться в Силу. Почувствовать ветер, аромат мокрой скалы, шорох камней под кривыми крысиными когтями.

Слева снизу показалась серая крысиная морда. Крупная с черными глазами и черным носом, с оскаленной пастью и совсем не крысиными клыками. Морда качнулась назад и тут же с пронзительным визгом бросилась вперед!

Тело заученным движением скрутилось влево, посылая копье навстречу. Лезвие, на секунду сверкнуло и ударило в шею, ровно под оскаленную пасть. Обратное движение, вправо, срывая серое тело с камня и роняя его ровно на новую морду. Красные брызги щедро окропляют серый камень.

Справа раздается новый визг, но отвлекаться нет времени. Нижняя пасть, на секунду ошеломленная падением трупа, оправилась и с яростным визгом лезет вперед. Тело снова скручивается, посылая копье вперед и вкладывая в него всю энергию. Наконечник, блеснув розовым цветом, уходит прямо в пасть. Визг захлебывается. Крыса, уже мертвая, продолжает переть вперед, нанизывая себя еще глубже.

Я поднимаю копье с трупом и резким движением толкаю вперед и тут же дергаю копье назад. Серое тело молча исчезает за кромкой, оставляя за собой шлейф из кровавых пятен. Вдох-выдох. Справа снова слышен резкий визг, который тут же захлебывается. Я не отвлекаюсь, там стоит Хон, и он справится.

Сверху слышен шорох. На секунду мелькает серый хвост. Большой, толщиной с руку взрослого человека. Появляется соблазн рубануть по нему лезвием наконечника… Но эта мысль соскальзывает с глади безмятежного пруда. Моя задача не пустить крыс в нишу, и нельзя отвлекаться. Хвост скрывается, шорохи смещаются влево. Потом вниз…

Вдох-выдох… Копье наотмашь. Тело снова готово скрутиться, выбрасывая покрытый кровью наконечник вперед. Сильно, быстро, вкладывая в удар всю массу.

— Расслабься, С’еро, — от хлопка по плечу я аж вздрогнул. — Они больше не полезут.

Вдох-выдох… Слова Синха медленно дошли до сознания. Я медленно опустил копье и сморгнул капли пота… Когда я успел так вспотеть?

Вдох-выдох… Напряжение медленно уходило, кажется, мы отбились.

Глава 3-7

Шел второй день заключения в нише. И так же, второй день, шел мелкий моросящий дождь. Дома, в том, почти уже забытом мире, такие дожди могли идти месяцами… Здесь же такие дожди идут только пару недель в начале осени. И вот мне повезло сидеть в осаде, под дождем, в окружении стаи скальных крыс. Порядка десятка серых дежурили рядом с нашей скалой, больше не пробуя залезть к нам.

Трупы от первой попытки выжившие крысы неторопливо грызли несколько часов. Потом прибежал еще десяток серых. Обменялся визгами-писками с дежурящими в осаде, помог доесть трупы и убежал куда-то вдоль склона. И потянулись долгие часы.

Мы поделили смены, чтобы двое бодрствовали, на случай штурма, а один отсыпался. Было скучно, ниша слишком маленькая, и на покатом, мокром камне страшно даже делать разминку. Оставалась только медитация и небольшие упражнения, чтобы кровь не застаивалась. Запаса еды хватит дней на пять. Фляги с водой полные. Хон натянул полог, где потихоньку скапливалась дождевая вода. Но психологически тяжело сидеть и ждать крыс.

Особенно страшно было первой ночью. Я дежурил в первой смене, крысы возились внизу, деля между собой последние кости. Сейчас бы арбалет-другой…

— Синх, а почему арбалет только у учителя? Мы то ладно, еще слишком зеленые, а вот Хону могли бы и выдать, — как бы между делом спросил я.