Мир SMAX. Трилогия (СИ)

  Простое, продолговатое лицо, морщины, густые брови, непременные усы... Типаж, про которого говорят "Настоящий мужик". Он не обидит слабого, поднимет упавшего, поддержит застольную беседу, послужит каменной стеной для супруги, детей и родителей. Почему он зациклился на мнимом предательстве Алекса и товарищей? Возможно, капитана Зернова подломила гибель почти трёх десятков кадетов, за которых он нёс ответственность? Но в досье офицера горели две звёздочки, два боя - значит, смерть он видел. Может быть, сработала юношеская страсть к делам разведки, в которой у него "не получалось"? Или всё проще, и капитан банально растерялся, переложив управление боем сначала на майора, а потом на Алекса, а теперь подсознательно хотел устранить последних свидетелей? То есть, и в самом деле сюда, под Югопорт, кто-то могущественный слил весь людской брак для утилизации, равно как старая пьяница Годвинсон шлёт на убой свои человеческие излишки?

  Алекс мог бы добиться от Зернова ответов, или хотя бы попытаться их получить. Но только не сейчас, когда рядом без сознания лежит брат, не родной, но ставший родным для Алекса, в чьей жизни настоящих родных не было.

  - Капитан, был бы ты толковым, стал бы майором и работал бы шлагбаумом, - бородатую шутку Алекс выдал с фальшивым задором и снова стал серьёзным. Вытер кровь с разбитого рта, пересчитал пальцы на руке, не отводя "восьмёрки" от тихо стонущего Андреева (парень может остаться калекой, если не доберётся в ближайшее время до врачей).

  - В общем так, капитан. Прощаю тебя в последний раз. Оружие на землю!.. Да, вот так, аккуратнее, не дёргайся!.. Андреев, теперь ты. Да, и лазер тоже. Теперь поднимайся. Медленно! Знаю, что больно, что очень больно, но ты меня убить хотел. Зернов, подойди к нему! Обопритесь друг на друга. А теперь медленно, но неотвратимо идёте оба к выходу и оттуда пешочком в Югопорт. Вернётесь - убью. Встречу до границы - убью.

  Офицер и кадет безропотно подчинились распоряжению Алекса. Когда они скрылись из виду, Силач тихо спросил:

  - Они не дойдут? Умрут?

  - Дойдут и будут жить долго и счастливо... Силач, не задавай глупых вопросов. Я дал им шанс, хотя и не стоило этого делать.

  Зернов понимал, что путь до пограничного блокпоста - без оружия, без транспорта, с кривящимся от боли и способным в любой момент потерять сознание изувеченным кадетом - выйдет архисложным, а результат никем не гарантирован. Бросив Андреева, он повысил бы свои шансы. "Нет, я так не поступлю. Я приведу домой отряд. Все узнают про хиванских подлецов", - вертелось у него в голове. На самом же деле, Зернову требовался свидетель, который подтвердит перед комиссией его версию событий, но признаваться в постыдном капитан не стал даже мысленно.

  Углублённый в героические мысли капитан и еле живой от боли кадет не заметили, как за их спинами выросли две тени. Два удара, и два тела упали на землю. Человек перевернул одного, второго, выдвинул на пару миллиметров вперёд нижнюю челюсть и тихо сказал спутникам: "Это не он". Говорил он так, как будто одновременно жевал жвачный пакет.

  Нападавшие развернулись и исчезли. Они были одеты в сине-коричневые куртки и коричневые штаны, на двухцветных сине-коричневых шлемах красовался знак - стилизованный крест, покрывающий массивный круг на горизонтальном постаменте. Но в отличие от фанатиков, на левом плече у них можно было рассмотреть различные комбинации из квадратиков, треугольников, кружков и прочих геометрических фигур непременно белого цвета. Комбинации соответствовали званиям в частях специального назначения Верующих в Господа.

  Силач нёс Ника на руках перед собой, голова мальчишки безжизненно болталась. Алекс прикрывал отход, с особым вниманием поглядывая в сторону залежей мёртвых фанатиков - вдруг кто-то из них случайно выжил? Прорываться в сторону границы разведчик постановил на последнем не взорванном армейском спидере как транспортном средстве более надёжном по сравнению со штатским дынным миниспидером.

  В разгромленном лагере и его окрестностях лежали неубранными сотни трупов - кадеты, офицеры, гражданские, фанатики... Пусть это прозвучит цинично, но Алекс о них не думал. Может быть, сердце мальчишки ожесточилось год назад после страшного разгрома сильфонтской колонны и ещё более жуткой смерти виновных в этом спартанцев. А на самом деле, может быть, всё дело в том, что мысли юного разведчика занимал умирающий брат. Вслух Алекс никогда бы не признался, а подглядывать внутрь его сознания было бы неприлично.