Мир SMAX. Трилогия (СИ)

— Времена меняются, некоторые дела пересматриваются задним числом, и видно, что разведка не всегда была безгрешна.

— Чушь! — Филимонов был раздражён намёком на халтуру его бывшей организации. — Вредная чушь! Не знаю, зачем это делают. Наверное, взятки, пора полиции заняться этими «разоблачителями», — последнее слово старик произнёс с максимально возможным презрением. — Разведка не ошибается.

— Послушайте, господин Каратов, — вновь вступила в разговор Стерёга. — Вы явно хотите нам что-то сказать, но при этом бродите вокруг да около. Я была дронийкой и беженкой из Сильфонта и могу выбрать для вас другой язык, если обычная вежливость вам не доступна. Короче, чубзик, спикай что надо или проваливай отседа!

Как ни странно, Кондратий после вмешательства Стерёги облегчённо вздохнул. Возможно, он действительно нуждался в добром пинке, чтобы перейти к основному делу.

— Хорошо, поспикаю. Итак, я не клон.

— Ну, поздравляю, наверное… Мы как бы тоже не они…

Смущение Филимонова станет более понятным, если взглянуть на ситуацию с клонами в Русенте в целом. Большую часть населения составляли клоны. Точнее, клоны и их потомки, но последних всё равно причисляли к клонам. Без клонирования, в особенности, без новых, относительно недавно разработанных и внедрённых его механизмов, взрывной рост населения государства стал бы невозможен — а правители Русенты добивались именно его.

Конечно, какая-то небольшая часть русентийцев сохранялась в чистоте биологического процесса человеческого воспроизводства — они сами не были клонами, и среди их предков ни одного клона не имелось. В разговорной речи их иногда называли оригиналами, официальная пропаганда внушала вариант «неклон», или, в порядке исключения, «не клон». Любые попытки оригиналов настаивать на своей исключительности пресекались полицией жесточайшим образом, в умы людей с детства вдалбливался тезис о том, что «клон» и «неклон» не более чем мелкое незначительное различие, менее важное, чем, например, разница в росте или цвет глаз.

Поэтому человек, пролетевший пол-Русенты лишь для того, чтобы тайно признаться другим неклонам в том, что он неклон, выглядел как жертва Капитановой длани. Это в лучшем случае. Филимонов начал сомневаться, а здоров ли психически их странный гость. У Стерёги, как девки боевой, сомнений уже не было, и она приготовилась к заключительной фазе визита, а именно, к выпроваживанию Кондратия за порог — вежливо, если получится.

— Подождите, не спешите, — историк инстинктивно выставил перед собой ладони. — Я не закончил.

— У нас, у историков, — продолжил Кондратий, торопясь высказаться, пока его не вышвырнули вон, — есть профессиональная забава, восстанавливать свою родословную. Кто сделает это глубже и полнее, тот и победил.

Каратов, как следовало из его быстрого рассказа, не избежал участия в подобных соревнованиях. К некоторому своему удовлетворению, он легко вычислил генеалогическое древо примерно до момента внедрения технологий клонирования, и подтвердил для себя, что он не клон. Но потом Капитан дёрнул его зайти в изысканиях дальше в прошлое, что оказалось уже непросто. И всё-таки Кондратий добился результата. И какого!

— Одним из моих предков является Ник Звара.

Как громом поражённые — не те слова, способные описать эффект от заявления Кондратия. Полное молчание продлилось минут десять. Прервала его Стерёга.

— Ты сам понимаешь, что ты сказал? Нику было девять лет, когда его казнили.

— Да, так утверждается в его досье.

— Ты хочешь сказать, что девятилетний пацан…, - далее Стерёга простым языком описала действия, необходимые для появления ребёнка. Опустим её слова для краткости изложения.

— Я хочу сказать, что Ник Звара не был казнён в девять лет. Возможно, он ещё и не был шпионом.

— Скорее всего, ты ошибся, — голос Филимонова снова стал таким же глухим, как две сотни лет назад в Сильфонте.

— Историки не ошибаются. Как и разведка, — а у Кондратия зелёные глаза блестели и сверкали. Если бы историк был терминатором, то он испустил бы молнию, но он им не был.

— Но это может значить, что Алекс…, - голос Стерёги дрожал, по щеке скатилась слезинка.

— Я собираюсь полететь туда, где началась вся эта история — в Сильфонт. Гравилёт арендую, я не бедствую. И я хотел бы предложить вам присоединиться ко мне.

— Так, слушай меня, Каратов! На твоего дедулю или прадедулю или как его там, короче, на твоего Ника нам по большому счёту плевать. А вот Алекс… Он дал нам со Стерёгой новую жизнь, и если есть какой-то шанс отыскать его следы, если вдруг его не казнили вместе с другим мальчишкой… В общем, мы согласны.

— Так, Стерёга? — внезапно спохватился Филимонов. Ведь он в первые за последние полсотни лет принял важное решение по своей инициативе, обычно в этой паре главенствовала супруга.

— Филимонов, если бы ты сказал иначе, то я затолкала тебе твои сигареты в Капитаново…, - нет, положительно, когда Стерёга рубит правду-матку, всем стоящим рядом нужно срочно затыкать уши.

* * *