Мир SMAX. Трилогия (СИ)

И тогда напомнить о себе решился несправедливо отодвинутый в сторону хиванец. Если Андреев полагал его тупым аборигеном, наподобие тех, что населяли хиванские резервации… то есть, простите, дружественное Русенте союзное государство Человеческий Улей, то полицейский жестоко ошибался. В своём времени наш хиванец состоял в спецслужбе Улья, и его Улей был для русентийцев непростым соперником.

Хиванец, он же страшный человек, сидел на полу, руки и ноги зафиксированы, причём руки заведены за спину. Трюк, который он выкинул, на Земле назвали бы цирковым, а на Русенте у исполнителя поинтересовались бы особенностями его или её генной модификации. Чуть отклонившись назад, хиванец умудрился опереться на руки и выбросить вперёд и вверх обе ноги — попав точно в незащищённое горло зазевавшегося охранника. У Андреева на гравилёте других помощников не было, и после мгновенной смерти подчинённого он остался с пленниками один на один. И шутить более намерен не был, ручной волновик смотрел прямо на хиванца.

— Недурно! Но за это ты умрёшь прямо сейчас, — от расслабленности Андреева не осталось и следа.

— Бомба во мне. Выстрелишь — умрёте все, — быстро парировал хиванец, после чего уже спокойнее продолжил, — я представляю из себя одну большую живую бомбу. После моей смерти последует взрыв.

— Понятно. И чего добивается господин диверсант, он же террорист?

— Конечно, убить всех вас и умереть самому.

Андреев кашлянул.

— Послушайте, где логика? Вы собираетесь взорваться вместе с нами, но при этом предупреждаете не убивать вас сейчас, потому что тогда мы взорвёмся. Мне казалось, что элементарные логические построения и причинно-следственные связи жителям Улья должны быть доступны.

— Я умею мыслить логически. Я готов раскрыть вам главную загадку Русенты. Я постиг тайну, и мне будет приятно умереть вместе со свидетелями моего торжества… В конце концов, разве вам не хочется пожить ещё несколько минут?

— Хочется, ещё как хочется, — честно признался Андреев. — Уговорили. Посвятите нас в разгадку главной загадки, или как её там.

— Сомневаетесь. А зря, — хиванец и в самом деле смотрелся победителем. — Итак, первая часть. Мальчик Ник Звара — не человек, а искусственное порождение планеты.

— Чего? — более всех был поражён Кондратий. — Это что, мой предок выполз из какой-нибудь вулканической лавы?

— Он твой предок? — хиванец окинул историка внимательным взглядом с ног до головы. — Да, похож, похож…

— Часть вторая, — продолжил хиванец, — планета живая и обладающая разумом. Единый планетарный организм защищает себя от оккупировавших его паразитов.

— То есть, людей? — машинально уточнил Кондратий.

— То есть, людей. И часть третья, последняя. Вы, русентийцы, нашли с планетой общий язык. Не до конца, не полностью, но каким-то образом вы с ней контактируете и получаете за это награды, позволяющие вам доминировать над другими цивилизациями. Я был послан сюда, чтобы разорвать эту связь.

— Для этого, — продолжил хиванец после небольшой паузы, в течение которой русентийцы таращились на него, пытаясь понять степень сумасшествия оратора, — я должен был убить несколько человек. Понять, кого именно, я должен был узнать, — последнее слово хиванец произнёс с нажимом, опять этот жаргон разведки. — Теперь я знаю. Умереть должен он, — кивок в сторону Кондратия, — и он, — в сторону Андреева.

— Остальные… остальные умрут за компанию, чтобы мой жизненный путь закончился в многолюдном шумном обществе, — подвёл итог краткой политинформации о текущем моменте хиванец.

— Так, а могу ли я спросить, — первым опомнился Андреев. — Почему именно я и этот столичный хлыщ?

— Потому что он потомок Ника, и его смерть планета воспримет как оскорблеиие со стороны паразитов-людей. Мы зайдём слишком далеко, и она нас уничтожит, прихлопнет. Червями, саранчой, водоларкерами, другими порождениями планетарного разума. А тебя планета сочтёт главным виновником его смерти, ведь ты — лидер партии, выступающей против союза с планетой.

Пока остальные русентийцы переваривали полученную информацию, Кондратий вознамерился указать новоявленному провокатору на очередные логические противоречия:

— Но кто послал тебя?

— Планета.

— Планета послала тебя, чтобы ты устроил провокацию, после которой планета сочтёт людей нарушителями договора? Не слишком ли надуманно? Или у планеты тоже есть франкции?

— Планета — единый организм. Путей её мышления постигнуть люди не могут.

— Допустим, ты прав и ты добьёшься успеха. Но тогда планета уничтожит не только нас, русентийцев, но и твоих соплеменников.

— Соплеменник… Старое слово. Красивое… И ты правильно употребил его. У них больше нет государства, у них сплошные племена, — черты лица хиванца исказились от горечи.

Террорист выглядел задумчивым. Свой рассказ он теперь обращал не к кому-то из присутствующих, а в пустоту. Чувствовалось, что его гложет обида.

— Улей, Человеческий Улей, вассальное государство Русенты. Предмет шуток и анекдотов. Утратившие облик обезьяны в резервации…