Мир смерти

Полдень еще не наступил, когда Леа упала. Она очень хотела идти вперед, но тело ей больше не повиновалось. Тонкие подметки туфель не защищали от раскаленного песка, и ее ноги превратились в сплошную рану. Воздух, который она хватала ртом, как выброшенная на берег рыба, вливался в ее легкие расплавленным металлом, и губы трескались от жара.

С каждым ударом сердца кровь начинала пульсировать в ушибленном виске, пока ей не стало казаться, что ее голова сейчас расколется на части. Она разделась, скинув с себя все, кроме туники, хотя Брайон и настаивал на том, что нужно защищать тело от прямых лучей солнца, и теперь тонкая ткань, пропитанная потом, облепила ее тоненькую фигурку. Она рванула тунику на груди в тщетном усилии вздохнуть. Не было спасения от чудовищного бесконечного жара, и не было спасения в этом адском пекле…

Хотя раскаленный песок немилосердно жег ее ладони и колени, подняться она не могла. Ей пришлось напрячь все свои силы, чтобы не рухнуть на песок. Глаза ее закрывались, перед ними плясали огненные круги.

Брайон, увидев, что она упала, поднял девушку и снова понес на руках, как это было ночью. Прикосновение к ее телу едва не обожгло его руки. Ее кожа стала ярко-розового цвета, туника на груди была разорвана, и обнаженная грудь вздымалась и опадала в такт неровному дыханию. Вытерев вспотевшую ладонь от соленой влаги и налипшего песка, Брайон коснулся кожи девушки и ощутил зловещий сухой жар. Налицо все симптомы теплового удара. Сухая обгоревшая кожа, прерывистое дыхание, температура.

Брайон ничего не мог сделать, чтобы защитить девушку от жары. Он отмерил крохотную порцию воды и влил ей в рот; Леа конвульсивно сглотнула. Брайон мог только продолжать идти к недостижимому горизонту. Увидев небольшую скалу, выступающую из песчаного моря и отбрасывающую короткую тень, Брайон направился туда.

По контрасту с окружающим пеклом песок, защищенный от лучей солнца, казался почти прохладным. Когда Брайон опустил Леа на землю, она открыла глаза и посмотрела на него туманящимся от боли взглядом. Ей хотелось извиниться за свою слабость, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука. Ей казалось, что его тело колышется в потоках раскаленного воздуха, раскачиваясь, как дерево в бурю…

Внезапно она широко распахнула глаза; от потрясения на мгновение ее разум прояснился. Брайон действительно шатался. Она осознала, насколько безоглядно полагалась все это время на его силу, казавшуюся неистощимой, а сейчас эта сила была на исходе. Все его мышцы вздулись чудовищными буграми, рот приоткрылся, и этот безмолвный крик был страшнее, чем любой вопль. И тогда Леа закричала, увидев, как закатились его глаза — казалось, он уставился ей прямо в лицо страшными бельмами. Он рухнул на спину, как подрубленное дерево, и обожженная земля, казалось, отозвалась звоном от тяжелого удара. Леа не знала, мертв ли он или только потерял сознание. Она потянула Брайона за ногу, но так и не смогла перетащить в тень его огромное тело.

Брайон лежал на спине под палящим солнцем и потел. Только поэтому Леа и догадалась, что он еще жив. Но что происходило? В багровом тумане, заволакивавшем ее мозг, она пыталась отыскать хоть какое-то объяснение, но ничего подобного припомнить не могла — такого просто не было в ее медицинской практике. Словно внезапно по всему его телу потовые железы пробудились для невероятно бурной деятельности: из каждой поры выкатывались крупные капли маслянистой жидкости, гораздо более вязкой, чем обычный пот. Руки Брайона беспорядочно двигались, и Леа с ужасом увидела, что волоски на его коже шевелятся, словно бы живут сами по себе. Его грудь вздымалась и опадала, все тело сотрясалось от глубокого частого дыхания. Леа могла только сидеть и смотреть сквозь мутно-красную дымку, застилавшую весь мир перед ее глазами, да думать, успеет ли она перед смертью сойти с ума.

Тяжелое дыхание Брайона было внезапно нарушено приступом сильного кашля. Через несколько минут кашель прекратился и дыхание стало легче. Пот все еще покрывал его тело, капли собирались в маленькие ручейки, стекавшие по коже и мгновенно впитывавшиеся песком.

Брайон шевельнулся и перекатился на бок, повернувшись к Леа. Его глаза были широко открыты, и он улыбался.

— Совсем не хотел тебя пугать. Это началось внезапно — не по сезону. Хорошая встряска для моего организма. Теперь я дам тебе немного воды — у нас еще осталась пара глотков.

— Что случилось? Ты так выглядел… и когда ты упал…