Мир Смерти и твари из преисподней

Он специально выбрал в качестве первого объекта именно этот тихий населенный пункт. Ведь начинать контакт с людьми там, где они работают в поте лица, да еще в таком количестве, да еще под охраной – дело почти безнадежное. Нужно было понаблюдать за отдельными представителями разных классов моналойского общества откуда-нибудь из укрытия, а уж затем переходить к общению. Возможно, имело смысл «взять языка», как это называлось в старину. Не исключено, стоило даже доставить пленника в пиррянский лагерь и уже там обо всем расспросить. Устроить, например, очную ставку с Крумелуром, выяснить, что здесь правда, а что явная ложь. Все могло быть интересно, но Язон предпочел не забегать мыслями далеко вперед. На сегодняшний день вполне достаточно было и первого приблизительного знакомства с той частью Моналои, которая лежала по другую сторону перевала. Язона устроил бы самый минимум новой информации. В конце концов, не менее важно вернуться к своим до завершения битвы.

Конечно, все получилось совсем не так, как он думал.

Когда тропинка вывела его к широкой дороге, послышался шум мотора из-за поворота, и Язон догадался, что это подъезжает к поселку тот самый экипаж, который он увидел еще из шлюпки. С высоты птичьего полета транспортное средство было похоже на кассилийский автобус для туристов, только двигалось оно очень медленно, карабкаясь вверх по серпантину скверной дороги. Возможно, в дороге и было все дело, теперь-то он разглядел вблизи это каменистое крошево. Странно однако! Ведь на северном континенте ультрасовременные покрытия автотрасс блестели, как зеркало.

«Ну, ладно, разберемся, – подумал Язон и затаился в кустах в ожидании чего-нибудь интересного.

Автобус, рассчитанный человек на двадцать, выглядел внешне весьма культурно, а внутрь не позволяли заглянуть затемненные стекла. Судя по запаху выхлопа ездили тут на обыкновенной солярке. Больше никакой полезной информации выудить из этой встречи не удалось. Когда же шум движка затих вдалеке, Язон поднялся и осторожно пошел по дороге следом за машиной, работающей на дизельном топливе. До первых построек было уже рукой подать. Домики выглядели не роскошными, но аккуратными, чистенькими. Вряд ли это были те самые бараки, в которых ночуют несчастные фруктовики, уж скорее здесь обитала стража.

«Что ж, поговорить с одним из охранников – это будет то, что надо для начала, – решил Язон. – Вот подойду прямо к первому дому наугад и постучусь. Если конечно, у них тут принято стучаться…»

До первого дома он не дошел.

Абсолютно пустая улица вдруг в одно мгновение заполнилась людьми. Они как будто сидели в придорожных кустах и специально ждали его. Нет, оружием никто не размахивал, да и оружие у них было вроде не огнестрельное – какие-то длинные гладкие палки висели на бедрах. И все же пришельца явно встречали солдаты – судя по одинаковой форменной одежде и военной выправке. Были они к тому же абсолютно лысыми, то есть истинными моналойцами, кожа темная, лоснящаяся и радостные улыбки от уха до уха. Язона обступили и заговорили все разом. Разбирать слова было трудно. А потому и отвечать он не торопился. Вслушавшись повнимательнее, наконец, понял. Солдаты выясняли между собой, кто он: фэдер или фруктовик.

Ничего себе вопросик! Пора развеять их сомнения. Однако объявить себя фэдером опасно – ведь он знать не знает местных правил поведения. Признать же в себе фруктовика – тем более убийственно: скрутят в один миг и отправят работать вместе со всеми. Выходит, надо говорить правду, ну, то есть почти правду:

– Братья!

Такое обращение Язон позаимствовал от фермеров. И здесь сразу понял, что ошибся.

– Люди! – подкорректировал он себя (это прозвучало еще глупее). – Я не фэдер, я друг фэдеров.

Он уже видел по их лицам, что так здесь не разговаривают, а значит, и ему не стоило. И с лихорадочной скоростью соображал, как же теперь поправить положение. Но вдруг всякая необходимость соображать отпала сама собою.

Кто-то сзади сильно ударил Язона палкой по голове, потом – для пущей эффективности – ткнул под ребра электрическим разрядником. От этого Язон вскрикнул, мгновенно очнулся, напряг все мышцы и автоматически принял боевую стойку. Нет, стрелять он не хотел, но – проклятая пиррянская привычка! – пистолет сам прыгнул в ладонь. В тот же миг новый, сокрушительный удар обрушился на голову Язона, и он окончательно потерял сознание.

Глава двенадцатая

Битва с монстрами полностью прекратилась ближе к вечеру, когда двойное моналойское солнце уже закатывалось за горизонт. Уцелевшие экземпляры чудовищ попрятались, лавовые потоки медленно густели и наконец застывали. Земля не дрожала больше. И суперботы вернулись на исходные места. В итоге со стороны пиррян не было потерь в живой силе и технике, лишь двое оказались легко травмированы. И вот тогда Мета первая заметила отсутствие Язона. Почти в тот же миг Керк не досчитался одной универсальной шлюпки.

Гипотезу о том, что Язон мог вместе со шлюпкой рухнуть в раскаленную лаву никто всерьез рассматривать не хотел. А Мета сказала грустно: